— А нечего вам было говорить, что я не моряк!
— Джек, ты злопамятен как солдат морской пехоты.
— Вы снова начинаете? Хорошо! Прощайте! Я вижу, вы забыли, как мы были нок-рея к нок-рее с теми двумя фрегатами янки. И вы не называли меня солдатом морской пехоты, когда шпигаты окрасились кровью! В ту пору я был для вас моряком, не так ли?
— Ты был им, Джек! И им остался. Я помню, как ты спас мою жизнь.
— Ну, это была ерунда.
— Не ерунда!
— А я говорю, ерунда! Всего лишь острие марлиня.
— Да что ты мне баки паришь, подлец? Я сказал, не ерунда, и точка! И я не потерплю возражений на своем корабле!
— И вы называете эту дыру своим кораблем?
— Ну, может быть сравнение не слишком точное…
— Мистер Кринклс, — доложил трактирщик, распахивая дверь.
Его появление положило конец очередному спору, который мог бы превратиться в жаркую дискуссию.
— У ватерлинии акула! — завопил моряк. В дверном проеме появился маленький, опрятно одетый человек. Он застенчиво вошел в комнату. Очевидно, хозяин постоялого двора уже успел рассказать ему о грубости странной пары, которая послала за ним.
— Так это вы, мистер Кринклс? — вскричал адмирал. — Можете присаживаться, хотя вы и адвокат.
— Спасибо, сэр. Я поверенный в делах, и меня действительно зовут Кринклс.
— Взгляните на это.
Адмирал вложил в руки юриста мятое письмо, и тот робко спросил:
— Мне его прочитать?
— Да, читайте.
— Вслух?
— Да хоть свинячьим шепотом! Хоть ревом дикаря с островов Вест-Индии! Читайте! Живо!
— Как скажете, сэр. Буду рад вам угодить. Если вы так хотите, я прочитаю его вслух.
Он развернул бумажный лист и начал читать письмо: