Читаем Варианты прозаических произведений полностью

Вместо взглянул на них с презрением и неуместная веселость утихла; подлые души завидуют всему: взглянул на них с презрением и они замолчали; низкие души завидуют всему

Вместо внимание со стороны их начальника: внимание на<чальника>

Вместо сказал Палицын, и все оставили монастырь: сказал Палицын!.. он сел в одноколку и от<правился>

Вместо и думать о вечности: и думать о вечности, мрачной и чудесной

Вместо как одинокий монастырь, неподвижный памятник: а. как монастырь возвышающийся б. как одинокий монастырь, неподвижный на горе

Вместо которые не понимали: которые не дога<дывались>

Глава III

Вместо поздно вечером приехал: поздно вечером возврати<лся>

Вместо громким лаем и только: громким лаем и все и

Вместо можно было узнать ~ господского двора: можно было узнать с которой стороны строение; [Далее вписано и зачеркнуто: так было темно] шумный ветер качал ветлы, которыми был обсажен господский двор,

Вместо слуги вышли с фонарями навстречу, улыбаясь и внутренно проклиная барина: а. слуги вышли с фонарями с принужденной улыбкой удовольствия и между тем проклиная барина б. слуги вышли навстречу с фонарями с принужденной улыбкой удовольствия и между тем проклиная барина в. слуги вышли с фонарями навстречу с принужденной улыбкой удовольствия и между тем проклиная барина г. слуги вышли с фонарями и встретили его с принужденной улыбкой удовольствия, между тем проклиная барина д. слуги вышли с фонарями, с принужденной улыбкой удовольствия встретили его, между тем проклиная барина е. слуги вышли с фонарями встречать, улыбаясь и внутренне проклиная барина ж. слуги вышли с фонарями навстречу и окружили барина, улыбаясь и внутренне проклиная барина

Вместо для которого: который

Вместо дрожали от ветра: а. Как в тексте. б. дрожали от осеннего ветра

Вместо сильного дождя: а. мелкого до<ждя> б. редкого дождя

Вместо во вкусе 18-го века: во вкусе того века

Вместо разноцветные обои, три круглые стола: три круглые стола

Вместо небольшое канапе: канапе с

После глухая стена, находящаяся было: около

Вместо эту картину можно бы назвать: ее можно бы назвать

Вместо Перед ореховым, гладким столом сидела толстая женщина, зевая по сторонам: У одного стола сидела толстая женщина и раскладывала карты, зевая по сторонам

Вместо добрая женщина!.. жиреть, зевать: добрая женщина! раскладывать карты, жиреть, спать,

Вместо наши бури: го<ды>

Вместо и что еще ужаснее — обрывающие чувства человека как листы с дерева, одно за другим: а. что еще ужаснее чувства человека, и кипящие [Начато и зачеркнуто: продолж<ающие> ] до тех пор, пока им нечего поглощать б. и что еще ужаснее, обрывающие чувства человека, как срывают они лист за листом с одинокого дерева.

В автографе Настасьи

Вместо молодая девушка, ее воспитанница: молодая девушка 17 лет, ее воспитанница

Вместо Сальная свеча: Свеча

Вместо то иногда две искры света: то искра света

Вместо какие: которые

Вместо Ее грудь тихо колебалась: а. изредка ее грудь колебалась б. ее грудь тихонько колебалась

Вместо порой она нагибала голову: когда она слишком нагибала голову.

Вместо и длинные космы: то длинные космы

Вместо тогда выходила на свет: то выходила на свет

Вместо рука: ручка

Вместо такая рука могла бы быть: а. такая рука мо<гла> б. такая рука, если бы могла быть

Вместо Борис Петрович: Когда Борис Петрович

Вместо Вадимка! — живо: Вадимка! он свиснул

Вместо осмотрела его без внимания; осмотрела его со вниманием

Вместо была в глазах: а. Как в тексте. б. была счастлива

Вместо и хозяйственных делах; и вовсе забыли о нищем: и хозяйственных делах [В автографе описка, исправленная Лермонтовым: дверях], они забыв о нищем

После что думал было: а. смотрел на земного ангела и думал, что сам он демон — и со всем тем он любил ангела б. устремив глаза на молодую девушку

Вместо он открыл новую струну в душе своей и новую цель: он открыл новую струну, но он

После своему существованию было: Величайшее зло и величайшее добро часто очень близки друг к другу!..

В автографе Настасья

Вместо Урод! — отвечала Ольга и вдруг ей послышалось: Урод! — Им послышалось

Вместо Охота приводить таких пугал: Охота привести такую пугалу

Вместо и намеревался ее обнять: и хотел ее [Описка, исправленная Лермонтовым: его] обнять

Вместо прекрасна: хороша

Вместо разве нет в нем уголка: нет в нем уголка

Вместо хорошо! — если бы: хорошо! признаю<сь>

Вместо восклицание невольно вырвалось: восклицание вырвалось

После в дверях было: непо<движен>

Вместо на его ресницах: его глаза

После слеза отчаянья было: Глава IV.

Вместо для вселенной: для всего человечества

Вместо в десять лет: а. в несколько лет б. в пять—шесть лет

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука