Вариант 'Омега' (Операция 'Викинг')

На перекрестке Костя взглядом предложил следовать за собой. Скорин свернул в переулок, успел сделать лишь несколько шагов, как дорогу ему преградил охранник.

- Отклоняться от маршрута нельзя, - зашептал он. - Лишь по этой улице и в казино на улице Койдула.

Было уже поздно, Скорин увидел, как из ресторанчика, расположенного в доме напротив, одетый в форменную куртку официанта, показался Костя. Показался и исчез, для Скорина этого было вполне достаточно, он повернулся, даже не взглянув на охранника, пошел обратно. Лота, как бы извиняясь за инцидент, сказала:

- Вы однажды уже изменили маршрут, капитан.

- И получилось совсем неплохо, - сказал Скорин и, не ожидая ответа, спросил: - Когда возвращается барон? Или он выполнил задание и бросил нас?

Лота смутилась, чуть слышно ответила:

- Почему же? Он вернется. Обязательно вернется.

Скорин, не ответив, распахнул перед Лотой дверь казино. Провожаемые любопытными и откровенно завистливыми взглядами, Скорин и Лота прошли во второй зал. Подбежал и поклонился кельнер.

- Поздравляю, господин капитан. Наконец-то вы нашли свою очаровательную невесту.

- Благодарю. - Скорин передал Лоте меню.

Охранники, усевшись неподалеку, заказали пиво. Находившийся в первом зале Хонниман видел, как прошел русский разведчик, и чертыхнулся. Неужели его никогда не убьют? Когда Хонниман услышал, что русский убил Вальтера, он понял, что полностью находится в руках у русского. Теперь в случае разоблачения отправка на фронт выглядит как мечта о рае. Русский в казино не показывался, и Хонниман решил, что его ликвидировали. Увидев капитана, гестаповец обречено опустил голову. Надо подойти, капитан не должен сомневаться в его преданности.

- Рад видеть, капитан. - Хонниман поклонился Лоте, стоя ждал, что его пригласят к столу.

- Здравствуй, Карл. Лота, разрешите вам представить... Впрочем, вы, конечно, знакомы. Извините, Лота. - Скорин встал, отвел Хоннимана в сторону.

- Что же, поздравляю, Карл. Наша первая совместная операция прошла успешно. Как говорят русские: "Лиха беда начало".

- Я уезжаю на фронт, - солгал Хонниман, обрадовавшись своей выдумке, вздохнул: - Это ужасно!

- Пустяки, - беспечно ответил Скорин, - я замолвлю за тебя словечко перед гауптштурмфюрером. Мы с ним большие друзья. - Он улыбнулся Хонниману. - Можешь не волноваться, Карл. Ты останешься в Таллинне. У меня нет времени на пустую болтовню, - уже строже продолжал Скорин. - Маггиль упорно пытается выяснить, кто помог мне выследить Вальтера. Твоего шефа надо отвлечь, сбить со следа.

- Как, капитан?

Скорин с силой сжал холодную руку гестаповца.

- До свидания, Карл. - Скорин взглядом указал на Лоту. - Женщины сентиментальны. Они то и дело влюбляются не в того, в кого следует.

- Мне не поверят. - Хонниман удерживал руку Скорина.

- И могут узнать правду. - Скорин сдавил ему ладонь так, что хрустнули пальцы. - Последнее: материалы на тебя у руководителей подполья. Будет много хлопот, если со мной что-нибудь случится, Карл.

Скорин вернулся к Лоте, а гестаповец со всех ног бросился к Маггилю. У Хоннимана хватило сообразительности преподнести "новость" в виде предложения, основанного на большой близости русского с секретаршей Шлоссера. Он рассказал, что только что видел Кригера и Лоту в казино, "вспомнил", что Лота как-то интересовалась у него Вальтером, но он ей, конечно, ничего не сказал.

Маггиль был в восторге. Действительно, рассуждал он, русский изолирован. Кто, кроме девицы Георга, - Маггиль не сомневался, что Лота любовница Шлоссера, - мог помочь русскому? Когда первый восторг прошел, гауптштурмфюрер взглянул на ситуацию с иной стороны. Конечно, перспективы блестящие, но Георг уже, наверное, полковник. Его положение в Берлине упрочилось. Не имея доказательств, начинать против Шлоссера борьбу опасно. Очень опасно! Может, припугнуть русского, и он даст доказательства? Стоит попробовать. Благо, Шлоссер еще в Берлине.

Маггиль отправился в особняк. Охраны у ворот не было. Удивляясь беспечности абверовцев, он остановился на садовой дорожке, окинул дом взглядом, довольно чмокнул губами. Хорош домик, надо будет его при случае прибрать к рукам. Увидев одноногого садовника, гестаповец, свистнув, поманил его пальцем.

- Мне твоя рожа знакома, - сказал Маггиль, когда садовник припрыгал к нему. - Я тебя знаю, и ты еще жив? - В восторге от собственной шутки, он громко захохотал.

- У господина гауптштурмфюрера профессиональная память, - ответил садовник. - В тридцать девятом мы учились в школе ефрейторов...

- Помню! Иди, я еще вызову тебя. - Маггиль важно нахмурился и вошел в особняк. Увидев оленью голову с рогами, ковер и прочие признаки барского жилья, Маггиль вдруг ссутулился, втянул голову в плечи, начал тщательно вытирать ноги, затем опомнился и, громыхая сапогами, затопал по паркету.

Рыжий унтер, подобострастно кланяясь, проводил Маггиля в гостиную.

- Одну минуту, господин гауптштурмфюрер. - Унтер поклонился и исчез.