Вариант "И"

Власть эта никак не производила впечатления жесткой и уверенной в себе, она казалась слабой — а со слабой властью мало кто хочет имет серьезные дела. Мы — «банные заговорщики», как мы сами себя то ли в шутку, то ли всерьез стали называть, — мы, похоже, нашли способ вызвать в России необходимые для успеха настроения. Однако, чтобы запустить этот процесс, мы должны были получить уверенность в том, что это будет сделано не зря, что предоставляемые нами возможности будут использованы. Наше средство лечения России принадлежало к категории одноразовых, и повторить его было бы уже невозможно. Хуже того: оказавшись выстрелом вхолостую, оно привело бы как раз к тому, чего мы жаждали избежать — к окончательному развалу страны. Способ наш был то же самое, что лечение ядом: неточность в применении вызвала бы результат, противоположный желаемому. Все это помогает понять, насколько необходимым было для меня получить точную информацию о том, что и как было сказано и воспринято в сугубо конфиденциальном разговоре короля с моими собеседниками. Российская разведка, и так достаточно стесненная в действиях на Аравийском полуострове, не могла нам помочь. Надо было, следовательно, действовать по иным каналам — и действовать быстро и наверняка, делая, как говорят шахматисты, единственные ходы в разворачивающейся блиц-партии. Хорошо, что я, предвидя подобную ситуацию, заблаговременно постарался наладить кое-какие особые связи. На Востоке в еще большей, пожалуй, степени, чем в западном мире, всякая вещь имеет свою цену, хотя далеко не обязательно — в денежном выражении. Надо только четко знать, что ты хочешь купить, кто может это продать — и на каких условиях. К счастью, я работал на Востоке уже достаточно долго, знал многие обычаи, уже не первый год вел картотеку, о существовании которой не знал, я полагаю, ни один человек.

Она и хранилась даже не в посольстве, а в моей резиденции, и не в моей персоналке, а надежно защищенная от постороннего любопытства — в памяти того компьютера, которым пользовался мой домоправитель для хозяйственных, бытовых и прочих мелких надобностей. Я использовал эту машину по ночам, когда все в доме предавались сну. Но если бы кто-нибудь даже, пробудившись в неурочный час, узрел меня на кухне — вряд ли что-либо заподозрил бы. Поглощая свои бутерброды, я имел обыкновение проверять счета, просматривать расходы. Это являлось необходимостью — иначе персонал крал бы значительно больше; а под моим контролем они воровали ровно в той степени, в какой я им это позволял (позволял для того, чтобы каждый понимал, что судьба его в значительной степени зависит от меня: воруют все, но застигнутый на месте преступления, да еще неверным, пострадает согласно шариату — шариат же шутить не любит).

Вот и на сей раз настало время прибегнуть к моим электронным досье.

Человек, которого я искал, должен был обладать множеством качеств.