Вариант "И"

— Два холодных предмета пришлось эвакуировать.

— Лихо.

— «Лихо» в каком значении: хорошо или плохо?

— Лучше скажи, кто они?

— Трупы не опознаны.

— Да я не об этих… Кто стоит за ними?

— Это я и сам хотел бы знать. Конечно, версии есть, но пока еще не могу назвать никого. Однако в одном смею уверить: за ними не стою ни я, ни моя служба. Наоборот. Я — это второе звено в цепочке людей, работающих по предотвращению непоправимой потери.

— Кто же первое?

— Ну, — сказал Изя, — не надо скромничать.

— Не понял.

— Могу поделиться моим предположением.

— Сойдут и предположения.

— Первое лицо — ты.

— Любопытно: какие умозаключения привели тебя к такому выводу?

— Они тебе ни к чему. Занимайся своим делом. Пусть каждый занимается своим делом — идеал всякой организации.

О том, что у меня были и свои предположения по этому поводу, я решил промолчать. Если бы мы играли в покер, сейчас еще не пришла пора раскрывать карты.

— Что еще ты искал тут, представитель компьютерной фирмы?

— Разные сопутствующие обстоятельства: "жучки и прочее. Смешно — их просто не оказалось. Не успели произвести мелкий ремонт до того, как поришлось круто поступить с хозяином. Боюсь, что они вышли на него не без твоей помощи.

— Не уверен…

— Да очень просто. Мадемуазель, — Липсис изящно поклонился Наташе, — если я не дезинформирован, сотрудничала с ним. И всем было на это наплевать. Но когда она начала параллельно работать и на тебя — а ты их заинтересовал куда раньше…

— Понял. Ты прав. Не обязательно, но очень возможно, что и впрямь через меня. Твои вопросы?

— Какую змею ты пригрел у себя за пазухой?

— «Браунинг», девять миллиметров.

— Фу. Мне стыдно за тебя. На. Дарю на правах давнего друга.

Он извлек из-под столика, вокруг которого мы расселись, коробку, по величине напоминавшую шоколадный набор.

— К чаю? Он усмехнулся:

— Если ты распиваешь чаи с врагами…

Я открыл коробку. Там лежал новенький «узи», последняя, облегченная, модель.

— Ого! — сказал я. — Но ведь это все-таки Москва, не какие-нибудь джунгли…

— В джунглях мне приходилось бывать. После Москвы этих дней там хорошо лечить нервы полным покоем. Бери. Боюсь, что не пожалеешь.

Не оставалось ничего другого, как с благодарностью принять подарок.

— Тебе хоть приходилось держать его в руках — спросил он. — Если нужен инструктаж…

— Приходилось, — перебил его я.

— Чем еще я могу насытить твое любопытство. — спросил Липсис.

— Скажи: какой смысл — тебе, твоей фирме, твоей стране — вкладывать деньги в организацию, которая работает на усиление исламских позиций в этой стране?

— Смысл — великий.

— А поподробнее?

— Да ты и без меня это прекрасно понимаешь. Если Россия сможет ощутимо влиять на наших исламских соседей — это послужит укреплению мира в нашем традиционно беспокойном районе. Израиль, как всегда, заботится о своей безопасности. И ради нее приходится прибегать даже к нетривиальным приемам. Мы заинтересованы не в увеличении влияния ислама в России, но в усилении влияния России на исламский мир. Если для этого надо помочь мусульманам в вашей стране — что же, пожалуйста.

— Неужели помощь Штатов для вас более недостаточна?

— Штаты… Они, ты сам понимаешь, еще очень долго будут восприниматься исламским миром как нечто не только чуждое, но и враждебное. Они сильны — поэтому мусульманские страны с ними считаются; но любить их не будут никогда. А мировое согласие из-под палки никогда не бывает надежным. Но вот если возникнет равная сила, достаточно крепко связанная с исламом, — конечно, к такому лидеру будут прислушиваться и выполнять его советы с куда большей охотой. Вот так, в общих чертах, обстоит дело с нашей точки зрения. И вот почему я здесь.

— Ты сказал — в общих чертах. Но есть, наверное, и какие-то интересные частности?

— Без них никогда не обходится.

— Какой же частный вопрос ты должен решить здесь?

Он, казалось, поколебался; но решение выпало не в мою пользу.

— Об этом пока еще рано. Я ведь не забываю, что имею дело с журналистом.

А в моем деле преждевременная огласка совершенно не нужна. Читай газеты, — посоветовал он. — Только не сейчас, а этак через месяц после воцарения Искандера. Когда появятся первые плоды внешней политики, новой Российской империи.

— Еще один вопрос. Ты собираешься встретиться с Искандером до референдума?

— Надеюсь, что он удостоит меня такой чести.

— Ясно.

— Ну, я считаю, что моя пресс-конференция успешно завершена. Всем пора спать — даже мне. Вы можете, кстати, располагаться тут до утра без помех: за домом присматривают.

— «Шин Бет»?

— Тебе обязательно нужны названия? Излишнее любопытство вредно, молчание, как ты знаешь, ограда мудрости.

— Послушай, Изя. Если ты в самом деле заинтересован в сотрудничестве…

Он растянул рот до ушей в нахальной, как мне показалось, ухмылке.

— Мы давно уже сотрудничаем. Просто ты об этом не догадываешься, а вернее, тебя скверно информируют.

— Пусть так. Но если хочешь продолжения сотрудничества, то хоть ты не скупись на информацию.

— По-моему, я и так уже сказал тебе все, что можно, и даже то, чего нельзя.

— Тогда добавь самую малость.

Он поморщился:

— Ну чего тебе еще?