Вариант «Бис». Вариант «Бис-2»

Кистью левой руки Алексей вцепился в ветроотбойный козырек: никакой другой защиты на «Кёнсаи-Намдо» не имелось. Правой он продолжал удерживать бинокль, изо всех сил вглядываясь в размазанный морок силуэта. Если это миноносец, то им конец. Короткое получилось командование. И вооружение на минзаге почти такое же, какое было на «Тумане» и «Пассате» – североморских сторожевиках, каждый из которых принял свой неравный бой с германскими эсминцами, навсегда объяснив даже презирающим наш флот адмиралам «Кригсмарине», чего стоит честь советского моряка. К тому времени, когда в океан вышли «Советский Союз» с «Кронштадтом», распространенное мнение о том, что экипажи кораблей Советского Военно-Морского флота коллективно обгадятся от благоговения при виде британского или американского флага над какой-нибудь выведенной в войну из «специального резерва» лоханью в тысячу тонн, устарело окончательно. Но все равно, право драться на равных потребовалось вырывать с боем, за него пришлось платить. Поэтому Алексей Вдовый, капитан-лейтенант ВМФ СССР, не чувствующий над собой даже родного флага, не задумался ни на секунду. Если ему суждено сейчас сдохнуть растерзанным осколками пятидюймовой универсалки безвестного американского эсминца вместе со своим новым, прихотью судьбы доставшимся ему под командование кораблем – то, значит, так тому и быть. Надо держать марку. Ну?

– Еще право, – негромким, ровным и злым голосом скомандовал он секунд через сорок. Видно было все так же плохо, но ему показалось, что если это и эсминец (что вряд ли – по длине силуэт был маловат), то он обращен к минзагу раковиной, разворачиваясь от них. – Еще… Еще чуть… Так держать…

Сейчас они расходились с неизвестным врагом левыми бортами. Минута, две – и ничего разглядеть в темноте будет уже невозможно. Есть ли у противника радар? Если он не стишком ошибся и это действительно не особо крупный корабль, то радара на нем может не быть. Но даже самый задрипанный сторожевик справится с ними в артиллерийской дуэли, и даже у самого тихоходного скорость будет выше раза в два.

Еще минута. Силуэт исчез в темноте, слитый с ней и с морем, перечеркнутым поперечными нитками тонких пенных гребней. Наблюдение за кормовыми секторами обычно ведется менее внимательно, но… «Сейчас, – напряженно продолжал думать Алексей. – Вот сейчас он врубит прожектор и начнет шарить лучом по морю. Бояться ему нечего: самолеты здесь не летают. Или летают?».

Поразмышляв, он признался самому себе, что понятия не имеет, способно ли обещанное авиаприкрытие на что-то такое, что заставило бы врагов самих шарахаться от любой тени. Скажем, на всякий случай не пользоваться радаром, чтобы не дать противнику запеленговать себя по его излучению. Не включать боевое освещение без крайней нужды, чтобы не спикировал из темноты бомбардировщик с убранными до минимума оборотами – даже самый маленький и старый, вроде «По-2». Три–четыре пятидесятикилограммовые бомбы вполне способны нанести любому сторожевику повреждения, мало совместимые с продолжением боевой службы в ближайший месяц. И в любом случае, даже просто опасение «как бы чего ни случилось» может послужить достаточно значимым фактором. В их ситуации – едва ли не решающим.

– Отбой… Ложимся на прежний курс, – приказал Алексей через несколько минут, когда отсутствие каких-либо событий начало понемногу убеждать его, что на этот раз обошлось. Даже десять минут на шести узлах – это морская миля, а подходить здесь слишком близко к берегу он не собирался. Слишком опасно: какой бы слабый ни был у северокорейцев флот, но к тому, что посреди ночи в десятке-другом миль от линии фронта к берегу может подойти моторная шхуна со взводом десантников, лисынмановцы должны были уже привыкнуть – со всеми вытекающими из этого последствиями. Могли здесь быть и необозначенные на картах мели, и даже мины – хотя и Алексей, и в свое время флаг-минер все же предполагали, что последние враги должны ставить ближе к берегу. Основными «потребителями моря» в прибрежных водах Корейского полуострова все же являлись 7-й флот США и британский Дальневосточный флот, а риск потери или повреждения боевого корабля на собственных минных заграждениях наверняка не окупался для них подрывом какой-нибудь шаланды или пары сампанов.

– Право руля…

Матрос-впередсмотрящий, не отрываясь от бинокля, указал рукой на что-то впереди, и хотя сам Алексей ничего не заметил, колебаться он не стал. «Кёнсан-Намдо» вновь отклонился от генерального курса и опять вернулся на него через семь–восемь минут – когда опасность, какой бы она там ни была, прошла мимо борта.