Вариант «Альфа»

Террористы схватили Чернышова и Анофриева за руки и защелкнули на них наручники. Причем Анофриеву руки сковали спереди, а Чернышову сзади.

– Вот теперь мы можем поговорить, не так ли, полковник? – сказал Салтанов, подходя к Чернышову.

Даже на расстоянии нескольких шагов Салтанов различил идущий от Чернышова запах алкоголя. «Видимо, признав свое поражение или просто от страха полковник напился», – решил Салтанов.

– Зачем наручники надел? Ты что, боишься? – спросил Чернышов.

– Я никого не боюсь! А вот ты должен бояться, – оскалился Салтанов.

– Виски отдай, – попросил Чернышов.

– Перебьешься. У нас тут сухой закон, – рассмеялся Салтанов. – А ты, оказывается, не такой уж крутой, полковник.

Чернышов пошевелил руками и поморщился от боли, когда наручники впились в запястья.

– Что, ручки больно? – спросил Салтанов, заметив гримасу Чернышова.

– Отдай бутылку, – еще раз попросил Чернышов.

– Я же сказал, перебьешься, – повысил голос Салтанов, – ты теперь мой заложник, поэтому будешь выполнять мои команды.

– Да, я твой заложник, – согласился Чернышов, – поэтому работников метеостанции пора отпускать.

– А может, я сначала хочу поговорить с тобой? – засмеялся Салтанов. – Ты что, не хочешь со мной разговаривать?

– Выпить дай, – снова сказал Чернышов.

– На! – Салтанов вытащил из кармана бутылку и, отвинтив пробку, приставил горлышко к губам Чернышова.

Виски потекло по подбородку. Что-то попало в рот, но основная часть вылилась на грудь Чернышову.

– Ну что, доволен? – спросил Салтанов, убирая бутылку.

– Отпусти заложников, – умоляюще сказал Чернышов, – зачем они тебе, если я здесь.

– Приведите заложников, – не отрывая взгляда от Чернышова, распорядился Салтанов, – порадуем нашего драгоценного полковника.

Четверо боевиков отправились выполнять его приказание.

Глава 61 ПРОТИВОСТОЯНИЕ

26.02, ПЯТНИЦА. МЕСТНОЕ ВРЕМЯ 15–20

Все это время майор Анофриев стоял около вертолета. Его охраняли двое боевиков с автоматами. Но вниманием террористов завладел разговор между их командиром и полковником Чернышовым. Поэтому пилота они охраняли не очень тщательно. Можно сказать, вообще не охраняли, а просто стояли рядом. Анофриев подумал, что даже со скованными руками он бы справился с ними: «У ближайшего вырвать автомат, другому – прикладом в живот. Дать очередь по главарю террористов и окружающим его боевикам. Шесть террористов или даже больше я уложу наверняка. Но что дальше? Остальные бандиты за это время расстреляют заложников и могут взорвать баллон с газом или ракеты». Рассудив так, Анофриев остался стоять.

Террористы привели к вертолету заложников. Никаких личных вещей у заложников не было. Всех заложников бандиты построили в одну шеренгу около вертолета. «Четверо мужчин и женщина, – сосчитал Чернышов, – племянницы Савельева среди них нет».

– На станции работали шесть человек. Где девушка? – спросил полковник.

– А, девочка Ирочка, – улыбнулся Салтанов, – сейчас.

Двое террористов принесли лист фанеры, на котором лежало накрытое брезентом тело. Чернышов сжал зубы от боли. Он обещал Савельеву спасти его племянницу, а бандиты уже убили ее. Ненависть, которую Чернышов питал к террористам, вспыхнула с новой силой.

– Вы убили ее. – Чернышов пристально посмотрел в глаза Салтанову.

Если бы взглядом можно было убивать, то Салтанов уже был бы мертв. Террорист даже отшатнулся от этого взгляда. Такой пронзительный взгляд не мог принадлежать пьяному человеку. Он был наполнен ненавистью и жаждой мести. Салтанов знал, что такой взгляд может быть только у кровного врага. Так смотрят, когда выносят приговор. «Выходит, полковник вовсе не смирился с поражением. Он готов сражаться и не боится за себя, – мелькнула в мозгу Салтанова тревожная мысль. – А как же виски? Ведь я отчетливо чувствовал запах алкоголя, идущий от полковника. Этот запах есть и сейчас. Когда полковник открывает рот, можно почувствовать пары спирта».

Стараясь понять мысли Чернышова, Салтанов присмотрелся к его глазам. Но взгляд Чернышова уже стал прежним: туманным и рассеянным. «Показалось», – облегченно подумал Салтанов.

– Как можно, полковник, – произнес Салтанов, отвечая на последнюю фразу Чернышова. – Зачем бы мы стали такую красоту губить? Нет, полковник. Девочка нам самим очень понравилась. Вон и ребята подтвердят. – Салтанов с усмешкой посмотрел на своих боевиков. – Ира сама умерла. Ты даже не представляешь, полковник, как она нас этим огорчила. – При этих словах Салтанов даже состроил скорбное лицо.

– Они изнасиловали ее, – вдруг сказал один из метеорологов.

– Они насиловали ее прямо у меня на глазах, – скорбно произнес Евгений Светлов. – Она истекала кровью, а они продолжали делать это. Сменяя друг друга, они насиловали ее, пока Ира не умерла.

– А ну заткнись! – закричал на него Салтанов. – Тебя давно надо было пристрелить. Ты еще должен благодарить меня, что живой остался!.. Все. Грузите их в вертолет и улетайте, – приказал Салтанов, указав рукой на заложников.

– Нет, – возразил Чернышов, – заложники улетят одновременно с нами.