Варяги

Стена Константина в 411 году была разрушена землетрясением и вновь восстановлена Феодосием II, ввиду ожидавшегося нападения гуннов. Эта стена через 14 лет тоже была разрушена землетрясением, и только в 477 г.

Была выстроена почти сохранившаяся и поныне двойная Феодосиева стена «эта стена тянулась на север до Золотого Рога и на юг до Мраморного моря на протяжении 6800 метров и извилистой дугой огибала город с северо–запада и запада; остатки ее видны и поныне». Строительство стен являлось настоятельной необходимостью, потому что Константинополь и его богатства отовсюду как магнит привлекали к себе варваров «за время своего существования Константинополь выдержал 29 осад и восемь раз был в руках врагов».

Но особенно замечателен был большой императорский дворец, выстроенный Константином Великим между ипподромом и роскошными садами, уступами спускавшимися к самому Босфору. Особенного великолепия он достиг при Феодосии, выстроившем в садах дворца пять различных церквей.

Дворец этот поражал даже варваров красотою своей архитектуры. Колонны из фригийского мрамора поддерживали полукруглые портики, везде было золото, серебро, мрамор, порфир, живопись, мозаика, пурпур. В садах, кроме естественных деревьев, было установлено отлитое из бронзы дерево с искусственными птицами, заводившимися во всякое время и, таким образом, певшими по первому приказу императора. У входа во дворец поставлены были прекрасно вылитые из золота львы, которые ворочали головами и издавали рычанье. В разных местах дворцового парка были фонтаны, бассейны которых по краям были выложены серебряными плитами.

Как и в древнем Риме, самой роскошной частью дворца был триклиний.

Каким был Константинополь, всего видно из описания путешественника Вениамина Тудельского, который говорит:

«Здесь, в этой царице городов, собраны богатства всей греческой (византийской) империи. Башни Константинополя полны доверху запасами золота, шелка, пурпура. Ежедневно уплачивает этот город своему правительству 20.000 золотых монет «вероятно, «византин“, или, иначе, солидов», собранных с лавок, харчевен, рынков, где торгуют купцы из Египта, с Руси, от Венгров, из Рима, Испании, Африки и всего мира.»

Это свидетельство очевидца относительно доходов указывает, что Константинополю было на что украшаться и год от года становиться все более и более великолепным.

Ясно, что это великолепие поглощало массу средств. Но куда же было их девать, как не на украшение столицы? Государственные доходы превышали расходы, а все правители как Рима, так и Византии, никогда не давали себе труда заботиться ни о народном благосостоянии, ни о укреплении государства в его границах. Они стремились только создавать свои престолы да, добившись власти, жить в свое удовольствие, не думая ни о чем другом. Провинции страдали. За их счет шло украшение столиц, но столицы защищались от врагов, а провинции первые выдерживали нападения варваров. Мы уже видели, как украсился за счет целой империи один только Константинополь.

В нем одно здание нового Капитолия стоило сумасшедших денег. Кроме Капитолия, было два театра, восемь публичных бань, пятьдесят два портика, четыре громадных зала для заседаний сената, четырнадцать церквей, четырнадцать дворцов и четыре тысячи частных домов, принадлежавших исключительно местным богачам…

Бедность ютилась, где попало…

7. СВЯТАЯ СОФИЯ

Ранее мы говорили о великолепии византийских зданий…

Рим, в свое время, тоже был замечателен своими постройками. Римские театры и, вообще, публичные постройки поражали своей грандиозностью. Об этом и теперь нам говорят развалины Колизея, воздвигнутого при Веспасиане евреями–рабами, которых Тит привел из Иерусалима после его разрушения.

Не меньшей славой пользовался и пользуется сохранившийся до сих пор мавзолей Адриана. Затем обращали на себя внимание водопроводы, публичные бани, триумфальные арки и, наконец, храмы богов.

Христианская Византия также посвятила много труда украшению храма Единого Бога. Церкви Константинополя поражали своей величественной архитектурой и великолепием отделки внутри.

Но со времени Юстиниана гордостью Константинополя, или Византии, стал построенный этим императором храм святой Софии, в память усмирения бунта, когда этот государь едва не лишился престола.

Задумав соорудить храм, Юстиниан обратился к знаменитейшим зодчим своего времени — Анфимию из Траллеса и Исидору из Милета.

Он желал, чтобы воздвигаемый храм стал для него великим памятником, и потому не щадил для постройки никаких издержек. Под руководством Анфимия и Исидора на постройках ежедневно были заняты до 10.000 человек каменщиков, плотников и других работников.