«Варяг» не сдается

– Этот Безобразов тот еще пройдоха. – Отец встал и пошел к книжному шкафу. Долго рылся, скрипя дверными петлями и стуча ящиками. Наконец сдул пыль с какого-то манускрипта и пошел ко мне, шаркая домашними туфлями.

В руках у него была подшивка «Нивы» за 1900 год. Он сел возле меня, поправил очки и, положив на колени журналы, стал методично перебирать их, старясь по картинкам на обложке вспомнить, где была напечатана интересовавшая его статья. Как всегда, нужный журнал с нужной ему статьей был в конце стопки.

– Вот, смотри, что писали, – он послюнявил палец и перевернул страницу.

На фотографии, венчающей статью, были изображены горы, покрытые тайгой, тут же находилась карта юго-восточной части Кореи, а на другой странице друг под другом шли три фотографии: императора Николая II, наместника на Дальнем Востоке адмирала Алексеева и невзрачного мужчины с погонами полковника.

– «Владивостокский купец Бриннер, имея от корейского правительства концессию на эксплуатацию лесов, в 1896 году организовал «Корейскую лесную компанию». Не сумев наладить полноценную работу предприятия, Бриннер влез в долги и продал дело отставному полковнику А. М. Безобразову». Вот скажи мне, Алеха, – отец отложил подшивку и посмотрел на меня, – ты веришь, что купец 1-й гильдии Бриннер, чья фирма контролирует все стивидорные работы во владивостокском порту, человек, который владеет доходными домами и пароходной компанией, не сумел наладить работу какой-то там пилорамы? А? Которая и должна-то была всего лишь пилить лес и возить его в порт, в Чемульпо. Лично я не верю.

– Я тоже, только я не пойму к чему ты клонишь. – Я пересел поближе к камину, наслаждаясь его теплом.

– А вот послушай и поймешь. – Отец порылся среди разбросанных по столу газет, нашел «Правительственный Вестник» и стал читать: – «Вчера состоялись выборы председателя правления и членов попечительского совета «Русского лесоэкспортного товарищества». Председателем правления единогласно выбран А. М. Безобразов. Напомним читателю, что «Русское лесоэкспортное товарищество» является правопреемником «Корейской лесной компании», ранее учрежденной купцом первой гильдии Бриннером и имеющей в своих активах концессию на разработку леса по реке Ялу сроком на сорок пять лет».

– Ты хочешь сказать, что этот полковник утер нос миллионщику Бриннеру?

– Ты близок к истине, но не совсем, – отец хмыкнул и покровительственно посмотрел на меня, представляя, наверное, себя неким божеством, которому известна великая тайна человечества. – Безобразов – это уже не отставной полковник. Он статс-советник, член особого комитета по делам Дальнего Востока. Доверенное лицо нашего монарха и близкий друг контр-адмирала Абаза, являющегося как раз председателем этого комитета. Человек, сваливший министра финансов Витте. Вот что такое Безобразов сегодня.

– К великому несчастью для России, такие люди всегда были, есть и будут.

– Меня утешает одно: как бы они ни старались, у них ничего не выйдет. Эти люди умеют искать пути наверх, умеют приспосабливаться и подбираться к кормушке на максимально близкое расстояние. Да, он сумел опутать своей паутиной не только императора, но и его ближайшее окружение, включая великого князя Алексея Александровича, являющегося начальником нашего с тобой Морского ведомства. Но жизнь – это не кулек пряников, и за один присест его не умять. Есть расхожая фраза насчет того, что история все расставит по своим местам. Мне она не нравится. Историю пишут люди. Мне больше по душе слова, сказанные евангелистом Петром: «Всякая слава человеческая – как цвет на траве: засохла трава – и цвет ее опал». Вот так-то…

* * *

Я очнулся от воспоминаний и посмотрел на стоявшего передо мной офицера. Это был мичман Нирод, молодой двадцатидвухлетний граф, в котором текла кровь нормандских викингов, датских пиратов и немецких крестоносцев. И при всем этом он был стопроцентным русофилом, готовым по приказу и без приказа умереть за Россию и за православие.

Стоя передо мной, он сильно жестикулировал, размахивая руками, и, по всей видимости, находился в середине своего пафосного, но в то же время не лишенного здравого смысла монолога.

– Очень скоро японцы поймут, что их интересы ущемляют, и тогда тигр укусит медведя. Чем все это кончится, я не знаю, но то, что будет грызня, и вполне серьезная, я знаю точно.

– Скажите, мичман, вы что, всерьез думаете, что Япония осмелится напасть на Россию? – К нему подошел Миша Банщиков, наш младший врач, и протянул бокал с портвейном.

Нирод взял бокал и, подняв, стал рассматривать его на свет, наслаждаясь темно-рубиновым блеском.

– Никто не верил, что Япония начнет войну с Китаем в 1894 году… А она ее начала.

– Ну вы и сравнили. Китай и Россия! Ведь так, господа? – Банщиков обернулся к офицерам, как бы ища поддержку.

– Однозначно, – положив кий на плечо, от биллиардного стола к нам подошел лейтенант Николай Зорин, инженер-механик и мой непосредственный начальник. – Не хотите ли партеечку, доктор? Причем сделаем так: вы Япония, а я Россия, а кто проиграет – с того ящик шампанского.