Варяг. Мечи франков (СИ)

Это же чистое наслаждение, когда вместо сомкнувшегося строя и щетины копий ты видишь перед собой затылки и спины. И лишь иногда — разинутый рот и выпученные глаза обернувшегося и оцепеневшего от ужаса пехотинца. Видишь секунду, не больше. Потом бедолага, получив дециметр стали в жизненно важную часть организма, падает под ноги убийцы, а тот уже разрубает загривок следующему неудачнику.

Варягам в этот день разделить общее веселье не довелось.

Как раз когда викинги Пешехода вышли на боевой рубеж, ворота Шартра распахнулись и оттуда повалило ополчение. С той же благой целью, что и в прошлый раз: резать разбитых язычников. Опоздали, голубчики.

— Рёрех! — зубром взревел замечающий все и вся Хрольв. — Возьми этот город для меня!!!

И Рёрех послушно свернул с истинного пути. Молодой задорный, что тут скажешь. А сказать можно было только одно: плохая идея! Вот так, без подготовки вламываться в ворота хорошо укрепленного города. Без больших щитов, без стрелкового прикрытия, без какого-либо плана. Тем более в Шартре наверняка имеются и вторые ворота, которые точно успеют закрыть. И тогда варяги окажутся в узком коридоре, со стен и из бойниц которого на них обрушится все, что заготовили горожане для конунга Бьёрна.

Знал ли об этом Рёрех? Чисто теоретически, да. Но — азарт! А еще ему никогда не приходилось штурмовать города вроде этого.

Когда несколько сотен варягов и примкнувших к ним союзников вроде руян бросились в воротам, Сергей сразу понял, чем это может обернуться. И припустил со всех ног, надеясь перехватить княжича раньше, чем положение станет необратимым.

Но Рёрех бегал быстрее.

— Дёрруд! — закричал Сергей. — Останови Рёреха! Мы не удержим ворота!

Но и тут не вышло. Они же бежали не одни. Впереди — целая толпа бойцов, которые тоже мчались со всех ног. Разграбить такой город — вот это счастье!

Но Рёрех не зря подарил Избору золотой кубок со змеиной чеканкой. Ведунская магия сработала, не иначе. Со стены Шартра заметили врага. А когда тревожно заревели трубы, то варягов заметило и городское ополчение.

Храбрые шартрцы бросились назад еще быстрее, чем бежали резать викингов. И опять, как и в прошлый раз, только часть из них успела миновать ворота прежде, чем те закрылись.

Рубить невезучих горожан варяги не стали.

Как только створы сомкнулись, Рёрех остановился.

И наконец-то посмотрел наверх, на городские валы и стены, на неширокий проход, ведущий к воротам, и изготовившихся к бою защитников на стене и башнях…

Посмотрел и сразу сообразил, что будет, если они подойдут поближе.

А чтобы княжич соображал быстрее, в десяти метрах от него плюхнулся камень. Плюхнулся, подпрыгнул, прокатился немного и остановился в каком-то метре от Рёреха. Не то чтобы камень был очень большим. Так, пуда на два. Но если такой упадет на голову…

— Отходим! Живо! — скомандовал княжич.

И они отступили. Очень быстро. Поскольку падающий сверху камень видели все. И практически каждый почему-то был уверен, что падает каменюка именно на него. Отменная мотивация.

Викинги не победили.

Несмотря на все тактические преимущества, свежесть сил и истинно нурманскую беспощадную мощь.

Не победили.

Однако Бьёрна со товарищи Хрольв от разгрома спас. И даже часть их кораблей. Часть, потому что другую часть франки все-таки успели поджечь. Когда решили, что захватить не удастся.

Не исключено, что они поторопились с выводами. Могли бы навешать и Хрольвову хирду. Как-никак у них по-прежнему было трехкратное численное превосходство. Даже если считать свеев Бьёрна. А их можно было не считать, потому что даже самый выносливый викинг не может биться сутками. Даже несколько часов спокойно простоять в строю, в доспехах, со щитом в руке — уже героическое деяние. А если не спокойно? А если еще и драться?

В общем, как только французы отошли, свеи тут же и попадали, кто где стоял. Раненый, не раненый… Без разницы. Самые стойкие продержались ровно столько, сколько потребовалось, чтобы оказать помощь тем, кому еще имело смысл ее оказывать. И принести воды тем, кто не мог сам доползти до реки. Даже отогнать целые корабли от горящих пришлось уже данам Пешехода.

Что сказать…

Бьёрн — идиот. Честолюбивый, тщеславный идиот.

Но — живучий. Ни одна из полученных им ран не была опасной. Впрочем, и броня у него была высококачественная, и сам он рубака справный. Бился в первых рядах, чем особенно гордился. Точно идиот.

Так сказал Сергей, и с ним согласился даже Пешеход, сам большой любитель подраться. Но — в правильном формате. То есть когда надо воодушевить народ личным примером. А в остальное время контролировать издали процесс, дабы не пропустить то самое «когда надо». Или еще что-нибудь нехорошее.

Он вообще молодец, троллеобразый конунг. Это сначала Сергею показалось, что он безоглядно кинулся в драку, а на самом деле Пешеход все просчитал. В том числе и то, что французы тоже устали. И что их финальная атака — и есть финальная. Последнее усилие.

Потому французы и отступили сразу, даже не попытавшись додавить северян.