Варяг. Дерзкий

Снаружи донеслись жуткие вопли. Совсем снаружи, с площади. Гуляют степняки. По-своему. Режут кого-то, надо полагать. Ну и хорошо. Друзей там, снаружи, у Сергея нет. А когда одни враги режут других, это их внутреннее дело.

– Твоя жизнь принадлежит мне, – сказал Сергей, когда вопли стихли. – Но ты можешь её выкупить. Скажи «да», если готов.

– Д-д-а-а…

Прорезался голосок у овечки.

Сергей внутренним усилием загнал эмоции пацана, который прям-таки затащился от своей власти над взрослым сильным мужчиной.

Он здесь не для того, чтобы гордыню тешить, а с совершенно конкретной целью.

– Вещи наши отдай для начала! И не шали. Если кто из твоих, кого мы ещё не убили, глупость сделает, то умрёт. Он быстро, ты медленно. Рассказать, как?

– Н-е н-надо… Я всё отдам!

– Правильный выбор, – похвалил Сергей. – Давай, шевели ягодицами.

Ходить далеко не пришлось. Ценности борделевладелец хранил в соседнем помещении. В спальне, где треть пространства занимала здоровенная кровать, на которой сидел пацанчик лет восьми в длинной рубахе.

При виде мальчишки желание Сергея прикончить гада увеличилось…

Наверное, это желание и на лице отразилось, потому что борделевладелец остановился и с максимально доступным мужеством попросил:

– Сына не трогай.

– Не трону, – пообещал Сергей.

Распродать их имущество борделевладелец не успел. Оба комплекта оружия и снаряжения оказались в целости. Даже украшения на месте. Не хватало только обуви Машега. Ничего, он как лук свой увидит, так о сапожках печалиться не станет.

Ещё пропали кошельки. Но, как поведал когда-то миру римский император Веспасиан, вводя налог на общественные туалеты: «Деньги не пахнут». Так что серебро из средств херсонского лупанария ничуть не хуже пропавшего.

Борделевладелец мелочиться не стал. Выгреб всё, что было в сундучке. Навскидку серебра и так было – килограмма три. Добраться до Самкерца хватит и ещё останется. С лихвой. Сергей не сомневался, что у элитного торговца секс-услугами имелись заначки, и если с ним правильно побеседовать…

– Мы – люди большого архонта русов, – сказал Сергей, переодевшись в своё и вновь ощутив себя полноценным воином-варягом. – Ты со своим приятелем-работорговцем поступил глупо. Его уже рыбки доедают. А тебя я пока оставляю в живых.

– Спаси тебя Господь, господин! Век молиться за тебя стану! И сын мой…

Врёт. Небось побежит завтра к властям: жаловаться на учинённый Сергеем и Машегом беспредел.

Хотя, может, и не побежит. Работорговец-то смылся из Херсона не просто так. Небось узнал, что отхватил кус не по челюстям. Однако не факт, что он поделился информацией с партнёром.

– Молись, – разрешил Сергей. – Надеюсь, Бог тебя услышит, потому что завтра я пойду к стратигу и расскажу, как ты, – Сергей надел на левую руку золотой браслет, прижав им рукав у запястья… – обошёлся с послами архонта русов.

– Не делай этого, мой господин!

Ага. В глазах снова страх, а не подленький огонёк.

– Твой гость, который напал на меня в твоём дворе, кто он?

Борделевладелец стрельнул взглядом на меч голого ловкача. Сообразил, молодец, что покойник не станет упрекать его за разглашение информации.

– Он из иверов. Здесь недавно. Кентарх[7] фемных всадников. Был, – и тут же перешёл в атаку: – Если стратиг узнает, что ты его убил…

– Я? – изобразил удивление Сергей. – Почему я? Как думаешь, когда сюда придут и увидят мёртвого кентарха и множество мёртвых людей вокруг и тебя с мечом кентарха в брюхе, что подумают тогда люди стратига?

– Моя жизнь принадлежит тебе! – быстро сориентировался борделевладелец. – Но я готов её выкупить. У меня есть ещё деньги! А тело кентарха можно вынести из моего дома на площадь. И тогда все подумают, что его убили пацинаки!

– Ты неглуп, – похвалил Сергей. – Сделаешь, как сказал. И деньги тоже неси. И когда мы встретимся с тобой в следующий раз, думай, что говоришь.

Как и предполагал Сергей, увидев свой лук, о сапогах Машег даже и не вспомнил. Аж запрыгал от радости.

Сергей тоже был доволен. План обогащения и возвращения статуса был выполнен на двести процентов. Цена вторичного выкупа жизни секс-предпринимателя оказалась вполне достойной: одиннадцать золотых номисм с портретом императора Василия Македонянина, предшественника нынешнего Льва. Почти пятьдесят граммов золота в совокупности.

И бонусом – приглашение от их бывшего хозяина. Мол, приходите ещё, гости дорогие. Вам здесь всегда рады.

Верилось с трудом. Но Сергей пообещал, что – непременно. Чтоб кое-кто не расслаблялся.

* * *

– Опять русы! – настроение у херсонского стратига, и без того не радужное, совсем испортилось. – Не понимаю. Прислать ко мне посольство и одновременно грабить наши суда. А теперь вот это бессмысленное убийство. Зачем им могла понадобиться смерть кентарха?

– Я не знаю, сиятельный, – секретарь развёл руками, всем видом демонстрируя искреннее сожаление, что не может помочь господину.

Тот, впрочем, ответа и не ждал.