Варфоломеевская ночь

— Но что подумает королева-мать, не увидев своего подарка на руках Жанны Д'Альбре? Не заподозрит ли она вас в расстройстве своих планов, ведь знаете об этом только вы двое.

— Не беспокойтесь, я сейчас же пришлю ей другие, точно такие же. Я хорошо их запомнил и знаю, где достать похожую пару.

— Благодарю вас, Рене, вы возвращаете мне жизнь!

— Не забудьте, что с внешней стороны перчатки совершенно безвредны: яд только внутри.

Лесдигьер кивнул и стремительно исчез. Рене вновь скрестил руки на груди, поглядел хмурым взглядом в окно и пробормотал еле слышно:

— Однажды вы спасли мою собственную…

И добавил мгновение спустя, думая теперь уже не о Лесдигьере, а о Екатерине Медичи и Жанне Д'Альбре:

— Видно, так хочет Бог.

Глава 2 О пользе огня

Лесдигьер, словно вихрь, ворвался в апартаменты Жанны, когда на ней уже было надето платье, и она примеряла украшения, которые подавали фрейлины. Увидев его в зеркале, королева спокойно спросила, накладывая на губы тонким слоем опиат:

— Что-нибудь случилось, граф? Вы врываетесь сюда, будто Менелай, узнавший о похищении жены Парисом [7], а на лице написан такой ужас, будто это не Алкмена, а вы сами увидели в детской колыбели Геракла двух страшных змей [8].

— Ваше величество, — стараясь говорить спокойным голосом, ответил Лесдигьер, — мне сказали, что вы уже выехали, поэтому я так торопился.

Говоря это, он внимательно осматривал комнату и наконец, остановил взгляд на злополучной шкатулке, спокойно лежащей на банкетке близ туалетного столика.

— Я вижу, мадам, ваш наряд уже закончен, остались лишь некоторые детали.

— Да, Франсуа, сейчас я подберу брошь и ожерелье и буду вполне готова. Останется только надеть перчатки, подаренные мадам Екатериной.

Лесдигьер вздрогнул.

— Какие перчатки? — быстро спросил он.

— Да те самые, которые вы уже видели. Они лежат в ларце, у туалетного столика, — небрежно ответила Жанна, глядясь в зеркало и поправляя прическу.

— Откуда вы знаете, что это подарок Медичи?

— Она сама мне сказала, когда приходила сюда недавно.

— Королева-мать приходила сюда?

Она удивленно посмотрела на него:

— Что же в этом плохого, Лесдигьер?

— А вы… надевали уже эти перчатки?

— Нет еще.

— А королева просила вас об этом?

— Она не настаивала, но выразила надежду, что они очень подойдут к моему наряду.

— А вам самой они нравятся?

— Они великолепно выполнены, я уже успела их рассмотреть.

Лесдигьер похолодел: сам не зная почему, но он сомневался в последних словах миланца — следствие перенапряжения нервов.

— Как! Вы брали их в руки?

— Ну да, что же тут такого? Ее понимаю, почему это вас удивляет. Хотите, я надену их, чтобы вы полюбовались, как они будут сидеть на моих руках?

— Нет! — вскричал Лесдигьер.

Она оторвалась от зеркала и повернулась к нему. На ее лице было удивление, граничащее с испугом.

— Что с вами, граф? Вы так смотрите на меня, будто видите впервые.

— Я хочу спросить, хорошо ли вы себя чувствуете?

— Я? Великолепно. Я свежа и бодра, как никогда, хотя мне и не очень хочется ехать на бал, где опять до утра будут продолжаться надоевшие танцы.

Лесдигьер смотрел на ее лицо, но не видел на нем никаких признаков, которые говорили бы об отравлении. И он понял, что Рене не солгал: яд был только внутри, ведь эти перчатки мог взять в руки кто угодно, даже сама Екатерина Медичи.

— Так вы говорите, что сюда приходила богиня Гера в образе королевы-матери?

Жанна пожала плечами:

— Она пришла, чтобы полюбоваться моим праздничным платьем, которое висело в шкафу. Странные какие-то причуды, честное слово, стоило ради этого приезжать.

Лесдигьер подошел к шкафу и открыл его. Он был пуст.

— Где же оно? — спросил он.

— Платье? Оно давно уже на мне, разве вы не видите? Его я впервые надела в Ла-Рошели, когда… когда вы с Шомбергом вернулись из похода. Помните, вы гостили у герцогини Д'Этамп?

Но Лесдигьер не слушал. Теперь все его внимание было сосредоточено на платье с высоким вырезным воротником вокруг шеи.

— Она подходила к этому платью? — спросил он.

Жанна недоумевающе глядела на него, и на ее лице он прочел некоторые следы тревоги.

— Франсуа, что за вопросы вы задаете сегодня? Сначала перчатки, теперь это платье… Вы подозреваете что-нибудь?

Ее фрейлины и камеристки молча, стояли вокруг королевы, ожидая ее дальнейших распоряжений. Частые разговоры графа с госпожой были им не в новинку, но такого странного диалога слышать еще не приходилось, поэтому они с удивлением смотрели на Лесдигьера. Он махнул рукой, прося выйти, и они исчезли одна за другой, потому что и этот жест тоже видели не впервые.

— Она брала в руки это платье? — спросил Лесдигьер.

— Франсуа, ты пугаешь меня… Неужели ты подозреваешь, что она могла…

— Я подозреваю все что угодно, потому что не верю в искренность Екатерины Медичи. Вокруг этой женщины витает смерть, все, к чему она ни прикоснется, оказывается зараженным ядом… Вспомни нелепую смерть Д'Андело, а ведь этот яд предназначался его брату. А кардинал Шатильон? Тебе прекрасно известно, что он был отравлен по ее приказу.

Жанна задумалась. Теперь она начала понимать причину странного поведения Лесдигьера.