Ванильный альбом. I

По пути они увидели технолога, спешившего навстречу с печально известной коробкой в руках.

– Вот, смотрите. – Он открыл крышку.

Вместо блока управления внутри лежала толстая пачка каталогов, которые Дима приготовил для отправки новому клиенту.

Львиный рёв всколыхнул стены завода. Схватив трубку, Игорь набрал номер менеджера. Смущённые рабочие, краснея, гуськом выбежали из цеха во двор на мороз, пока он в красках с использованием жестов расписывал Мите его будущую судьбу. Закончив, перевёл взгляд на Валеха:

– Извини, был крайне возмущён и раздосадован. Через пару дней исправлю это недоразумение, блок будет доставлен.

– Игорь-джан, – Валех восторженно поаплодировал, – браво! Ты матерился почти десять минут и ни разу не повторился. Возьми меня к себе в ученики!

– Без проблем, – остывая от криков, улыбнулся Игорь, – приезжай ко мне на месяц менеджером поработать – быстро научишься.

Пока окончательно приходил в себя, попивая чай с Валехом, снова позвонил Дмитрию:

– Митя, второй косяк заглаживать уже тебе. Сейчас срочно берёшь билет на поезд и с блоком под мышкой мчишься на вокзал. Да, я понимаю, что Новый год встретишь с пожилой проводницей в полупустом вагоне. Но взрослые дяденьки тем и отличаются от прыщавых юнцов, что умеют «отвечать за базар», то есть держать слово и доводить дело до конца, даже если совершили ошибку.

Попрощавшись с Валехом, Игорь вышел на улицу. Немного постоял, задрав голову вверх, подставляя лицо хрупким снежинкам, которые, кружась в хороводе, медленно опускались на белую землю. Затем сел в машину, набрал заместителя:

– Уже знаю, – ответил тот, поздоровавшись, – давай я выеду, вроде как моя очередь.

– Не надо, праздник на носу, у тебя семья, дети. Пусть Митя сам заглаживает собственную вину. Может, ещё Снегурочку свою встретит. Новый год всё-таки.

– Лена уже билеты ищет.

– Скажи, пусть выпросит плацкарт, верхнюю полку около туалета. А обратно можно и в купе, мы ж не звери.

– Хорошо, Игорь, сделаем.

– Я, похоже, приеду только тридцать первого вечером. Завтра утром возьми конверты из верхнего ящика, раздай ребятам. Твой тоже там. В обед закажите пиццу, шампанское, фрукты. Короче, устрой им небольшой сабантуй и отпусти пораньше, нечего там сидеть.

– Мите премию давать?

– Да, не будем добивать парня. Просчёты у всех бывают. И ещё просьба: чувствую, не успеваю за подарком сыну. Отправь Лену в магазин, пусть купит и на стол мне положит.

– Говори, что надо, сам съезжу. Даже представить страшно, что она выберет. И будь повнимательнее, утром в новостях передали, что на твоей трассе лося сбили. Водитель погиб, пассажиры в больнице. Береги себя, ты нам живой нужен.

Попрощавшись, Игорь Вадимович сел в холодную машину, завёл мотор и с треском воткнул первую передачу. Дорога предстояла дальняя, надо поспешить…

Борька

– Здорово, Виктор! – Щетинистый крепыш с обветренным лицом открыл калитку и зашёл во двор, не обращая внимания на собачонку, встретившую его неистовым лаем.

– У меня всё готово, Лёня, – пожал крепкую, натруженную руку хозяин, высокий пожилой мужчина, пропуская гостя вперёд. – Как раз жара спала – самое время приступать.

– Нового кабыздоха завёл? – кивнул Лёня в сторону пса, рвущего цепь в желании продемонстрировать свирепую ярость к незнакомцу, рискнувшему зайти на охраняемую им территорию.

– Ага, Тузик, – кивнул Виктор, – старый совсем сдал, заболел, коров пасти не хочет, от чужих людей не охраняет. Пришлось в лес завести, там и прикопал. Ладно, пошли к свинарнику.

– О! Какой ладненький! – причмокнул Леонид, подойдя к загону, в котором тёрся боком о решётку небольшой кабанчик, ожидая, что его скоро покормят. Непонятно, но хозяин почему-то опаздывает с ужином. Увидев подошедшего Виктора, ставшего рядом с чужаком, поросёнок довольно хрюкнул, приподняв розовый пятачок.

– Борька, – ласково сказал Виктор и погладил его по голове, – извини, брат, время твоё пришло.

Кабанчик в ответ хрюкнул и подошёл к корыту. Дескать, ласка лаской, а не мешало бы и перекусить.

– И у тебя Борька, – рассмеялся Лёня. – После того как Ельцин президентом стал, полдеревни своих свиней Борьками назвали. Вот что значит народная любовь. Хороший поросёнок, – снова причмокнул он, – килограмм сто будет.

– Да, – кивнул хозяин, – самый сок. Я по молодости вырастил одного, на четыре центнера. Он уже почти не ходил, только около корыта лежал и жрал. Когда бить стали, подорвался, чтобы убежать, и тут же ноги сломались под собственным весом.

– Ну да, толку от такого ноль. Одно сало, да и то жёсткое, не каждый нормально засолит, – согласился Лёнька, снимая с плеча холщовую сумку с принадлежностями. – Сам-то чего не бьёшь? Вроде раньше спокойно справлялся.

– Силы уже не те, да и какой-то сентиментальный стал, жалко.

– Свинью жалеть – мяса не видать, – хмыкнул Лёня, подсоединяя к горелке стоявший рядом газовый баллон. Убедившись, что всё нормально, кивнул хозяйскому внуку, ошивающемуся рядом:

– Ну-ка, Сашок, сгоняй в сарай и принеси пару берёзовых поленьев, другие не бери.