Вампиры Лос-Анджелеса

Через пару минут мимо их укрытия пробежало несколько собак. Они исчезли в том же направлении, в каком вела мощеная булыжником дорожка, уходившая за стену замка. За этими собаками последовали другие, некоторые рычали, дрались между собой. Стая, судя по всему, была в состоянии паники, но среди собак Палатазин заметил несколько громадных животных, не уступающих размерами пантерам. Несколько раз такая гигантская собака останавливалась и с протяжным рычанием поворачивала голову в сторону деревьев, где укрылись люди, угрожающе скаля клыки, но потом она убегала месте с остальными, исчезнув за углом стены. Крысси дрожал от страха, но Палатазин решил, что собаки о них забыли. Очевидно, подошло время кормить их, и они все спешили получить свою долю. Значит, в замке имелся еще один вход. Служебный, очевидно. Он попытался вспомнить все, что знал из короткого ознакомления с делом Кронстина. Он припомнил, что читал доклад лейтенанта Саммерфелда насчет того, как проникли в замок убийцы. Там было что–то вроде служебного хода, точно. Калитка в задней стене и… винный погреб.

– Посмотрим, куда убежали собаки,– предложил Палатазин Томми, когда собаки перестали появляться. Крысси испуганно нахмурился, и Палатазин сказал:

– Ты можешь остаться здесь, если хочешь.

– Верно, брат. Это я секу. Старина Крысси выкопает себе маленькую норку в земле и заляжет, как в старом проклятом Вьетнаме… – И он принялся загребать ладонями песок и землю у ствола большого засохшего дерева. Когда Палатазин и Томми покинули ряд деревьев, Крысси поднял голову, посмотрел им вслед и пробормотал: “Еще немного”, и затем снова лихорадочно принялся за работу.

Палатазин и Томми поспешно поднимались вверх по подъездной дорожке, держась достаточно близко от массивных каменных плит стены. Палатазин услышал далеко впереди лай собак. Потом донесся шум иного рода – металлический стук цепей, щелканье пришедших в действие механизмов. Лай стал заметно тише. Томми побежал вперед и успел заметить, что собаки исчезают под каменной аркой, куда и вела мощеная дорожка – очевидно, за аркой лежал двор замка. Ворота, средневековое устройство с железными решетками, были опущены – с помощью цепи и ворота – ровно настолько, чтобы собаки успели проскочить во двор.

– Эй, паразиты, скорее! – рявкнул мужской голос. – Паршивцы! Быстро! Сюда!

Томми прижался к стене, сердце его колотилось. Когда собаки все до последней исчезли внутри двора, защелкали звенья цепи, и железная решетка ворот медленно опустилась до самой земли. Томми выждал еще минуту и скользнул к самой решетке. Он взглянул во двор – там стояло несколько мощных грузовиков с фургончиками–прицепами, яростно–желтый бульдозер и черный “линкольн–континенталь”. Стены замка уходили вверх так резко, словно это была стена плоскогорья из черного камня. У самого подножия стены Томми увидел человека – невысокого, полного, с коротко подстриженными черными волосами, который открыл массивного вида деревянную дверь, в которую ту же, отталкивая друг друга, устремились собаки. Пару раз некоторые из них рычали на этого человека, грозившего им зловещего вида деревянным посохом.

– Вниз! – крикнул мужчина, с хрустом погружая свою палку в гущу стаи,– Паршивцы!

Когда собаки исчезли, он сам вошел и дверь за ним затворилась.

– Бенфилд! – прошептал Палатазин, глядя поверх головы Томми. – Бог мой!

Он подошел к решетке ворот и потряс за прутья – те же не дрогнули.

– Именно этим путем проникли в замок убийцы несколько лет назад,– сказал Палатазин. – Но каким способом?

Он вспомнил, что в рапорте Саммерфильда что–то говорилось о том, что убийцы Кронстина были людьми высокими и худощавыми, возможно, подростками, достаточно ловкими, чтобы… Он присел и начал двумя руками отбрасывать песок у основания ворот. Сердце его забилось сильнее. Вот где прокопали ход убийцы одиннадцать лет назад, и выемка сохранилась до сих пор. Подросток мог бы протиснуться под воротами. Он посмотрел на Томми, и мальчик понял, что от него требуется.

Даже Томми, сняв куртку и втянув живот, с трудом справился с задачей. Он полз, извиваясь, несколько раз ему казалось, что он застрял, но наконец он уже стоял на другой стороне. Он подошел к цепи, свисавшей с пары железных воротов в стене, и потянул. Мышцы плеча пронзила судорога, а ворота приподнялись лишь всего на пару футов, после чего ему пришлось отпустить рукоятку. На этот раз он обнаружил, что цепь подобна веревке венецианских жалюзи – можно было закрепить цепь за железный штырь и отдыхать, при этом решетка не опускалась. Таким образом, он поднял решетку на четыре фута и дальше уже ничего сделать не мог. Палатазин протиснулся под решеткой, и они поспешили мимо бульдозера, грузовиков и “линкольна” к двери, в которую вошел Бенфилд.