— Вот так-то, дружок! Это ведь кое-что, чем ты действительно дорожишь. Тебе нравится носить эту корону, а нам нравится распить по бутылочке пива. Понимаешь? Это... — Он помахал короной перед носом Максимилиана. — Это тебе ценно. Ладно... распроклятая жертва аборта, а теперь смотри, что сейчас будет.
С остервенением разорвав корону на клочки размером с почтовую марку, он швырнул их в лицо Максимилиану.
И все это время птицы кругами метались по комнате, издавая пронзительный свист. Одна из них метнулась к Максимилиану и клюнула нежную кожу под правым глазом.
— А теперь, — взревел отец, — достань СВОИ деньги из СВОЕЙ коробки и отправляйся за пивом. Понятно?
Максимилиан чуть заметно кивнул и, с усилием встав на ноги, потащился в свою комнату. На лице его не было никакого выражения, но внутри... у него разбивалось сердце.
— И купи пиво в мини-маркете, а не в баре, там оно чертовски дорогое. Мне плевать, что туда дальше идти, и мне плевать, что уже стемнело, и плевать, если тебя кто схватит, да хоть сам дьявол, и проделает тебе лишнюю дырку в заднице, только принеси пиво к девяти вечера!
Царапина под правым глазом набухла каплей крови и скатилась по щеке, как раз когда он открывал дверь, и выглядела она совсем как алая слеза.
2
В комнатах Электры беспокойно. У Дэвида такое ощущение, что от них — в особенности от него — чего-то ждут. Но чего?
Что, черт побери, он может сделать?
Если б он столкнулся с кем-то, кого без сознания и без признаков пульса только что вытащили из реки, он бы знал, что делать. Очистить желудок и дыхательные пути от воды, положив тело ничком, приподнять за поясницу и просто вылить воду, а затем приступить к сердечно-легочной реанимации. Его обучили — и хорошо обучили — делать это и многое другое — от использования шприца до вырезания перфорированного аппендикса. На кухонном столе, если потребуется.
Но это?
Пока они заканчивали последние приготовления — не уверенные, к чему именно готовятся, — мысли вскачь неслись у него в голове.
Он подавил эту разрушительную мысль и начал расставлять свечи на карточном столе, покрытом зеленым сукном. За вечер электрический свет уже дважды начинал мигать. Возможно, все дело было в ветре, раскачивающем провода среди холмов, но никогда не знаешь — может быть, твари уже вломились на подстанцию. Они любят темноту. Отключение электричества в городе будет им как бальзам на душу.
Он смотрел, как Бернис вставляет свечи в подсвечники.
Пальцы у нее тонкие, нежные, а на ногтях больше нет лака. Он теперь не мог глядеть на ее овальное лицо и темные глаза, не испытывая при этом легкого, как будто мурлыкающего, возбуждения. В каком-то смысле он надеялся, что ее пророчество верно. Мысль о Бернис Мочарди как его невесте приятно щекотала нервы.
Вставляя очередную свечу в стеклянный подсвечник, Бернис подняла на него глаза и слегка улыбнулась. И на какое-то мгновение комната показалась ему светлее, по рукам и груди разлилось уютное тепло.
В этот момент раздался стук в окно.
3
Бернис бросила на него удивленно-испуганный взгляд, губы у нее застыли, округлившись буквой "О".
— Что это было? — В комнату вошла Электра.
Дэвид смотрел на закрывающую окно штору.
— Судя по звуку, кто-то стучит в стекло.
— Но мы на втором этаже, — озадаченно сказала Бернис. — Сюда-то они не могут дотянуться. Или могут?
— Хочешь поспорить? — раздался хрипловатый голос Блэка.
Блэк раздобыл где-то тяжелый молоток и теперь постукивал им по раскрытой ладони, словно проверяя, насколько он будет пригоден для проламывания черепов.
Снова стук. Одинокий резкий удар.
Дэвид сделал глубокий вдох.
— Есть только один способ выяснить, что это.
И отодвинул штору. Он дрожал с головы до ног...
— Это камень, — сказал Блэк. — Он бросает камешки в окно.
Он?
Дэвиду не было нужды спрашивать, кого Блэк имеет в виду.
Скрипнув зубами, он отодвинул шпингалет и дернул вверх раму на бегунках.
И осторожно глянул вниз на задний двор.
Ночной ветер ударил холодом ему в лицо, прижал ко лбу волосы, потом взметнул их вновь. Рев реки Леппинг, готовой выйти из берегов с громким, почти громовым рычанием, ворвался в открытое окно.
— Наконец-то, — раздался снизу ровный голос. — Я думал, мне всю ночь придется здесь простоять, пока ты подойдешь к окну.
Дэвид поглядел вниз. Посреди двора стоял Майк Страуд, облаченный во все белое. Страуд улыбнулся, и сияющие глаза вампира впились в Дэвида.