Вампир в Атлантиде (ЛП)

Серай повиновалась, по-прежнему немного робея, но со все возрастающей страстью касаясь тела вампира. Расстегнула дрожащими пальцами рубашку, целуя постепенно обнажавшуюся кожу. Так как Дэниел давным-давно не выходил на солнце, она была совершенно белой, как самый изысканный атлантийский фарфор. Крепкая, мускулистая грудь сужалась в идеальный подтянутый живот. Атлантийка, осмелев, лизнула его в пупок. Дэниел застонал и содрогнулся. Ощутив, как и без того возбужденный член стал еще больше, Серай поняла, что любимый желает ее также сильно, как и она его.

— Хочу увидеть тебя, Дэниел. Всего тебя, — прошептала принцесса, заливаясь краской от собственного бесстыдства.

Не успела она сказать что-то еще, как Дэниел вскочил и разделся так поспешно, что уже через несколько секунд стоял перед возлюбленной во всей нагой красе, а затем опустился на одеяла и снова обнял Серай. Она слегка отодвинулась, чтобы посмотреть на его прекрасное тело: стройное, мускулистое, идеальное; в своей красоте вампир походил на падшего ангела. Принцесса перевела взгляд ниже и ахнула, чувствуя, как заколотилось сердце в груди.

— Дэниел. Это невозможно… Мы не подойдем друг другу… Он слишком большой.

Вампир вытаращил глаза, а затем рассмеялся, смутив Серай еще сильнее.

— Не смейся надо мной. Я серьезно.

— Знаю. Ты просто очаровательна, — ответил он, перемежая смешки поцелуями.

— Но…

Дэниел, не прерываясь, принялся ласкать ее груди, затем провел рукой по животу Серай, расстегнул ее штаны и спустил их, убрав преграду. Затем принялся умело поглаживать любимую меж бедер.

Серай затаила дыхание, затем поцеловала его со всей страстью, слегка трепеща от чудесного, покалывающего и сводящего с ума ощущения, которое прокатывалось от его губ к ее груди, а потом к тому самому чувствительному местечку, где сейчас вампир выписывал пальцами круги и…. ой. Ой.

Во второй раз за ночь Серай почувствовала, что теряет сознание, но на сей раз от чистого удовольствия и блаженства.

Волны ощущений прокатывались по ее телу и сквозь него, особенно там, где его касались губы и пальцы Дэниела. Атлантийка наслаждалась новыми, доселе неведомыми эмоциями, но ей хотелось большего, намного большего. Поняв, что же это означает — хотя непонятно, откуда? — Серай сделала самую храбрую вещь, которая только пришла ей в голову.

Единственную вещь, пришедшую ей в голову.

Серай взяла член вампира в руку.

Теперь ахнул уже Дэниел.

Когда тонкие пальчики принцессы обвили его плоть, вампир закрыл глаза и подумал, а не умер ли он на самом деле тогда, на солнце, и не оказался ли в раю? Конечно, Дэниел не раз сталкивался с опасностью и не единожды бывал ранен — но если такова цена за возможность обрести блаженство — а блаженство означало поцелуи Серай, — то вампир с радостью позволил бы ежедневно калечить себя до скончания веков.

Она так невероятно прекрасна, что Дэниел едва мог на нее смотреть — будто на солнце. И, как и у небесного светила, ослепительная внешность принцессы грозила спалить его дотла, осмелься вампир подойти слишком близко.

Плевать. Он уже горел в огне; сравнение с языками пламени полностью отражало его состояние, особенно, когда возлюбленная немного пошевелила рукой, и, черт, сжала пальцами его член и начала поглаживать вверх-вниз. Дэниелу показалось, что он сейчас взорвется.

— Серай, ты не можешь… если продолжишь, то я кончу тебе в руку, как юнец. Твое прикосновение — я так долго его жаждал. Я просто… о, боги, ты меня убиваешь, — простонал он, когда атлантийка улыбнулась и продолжила ласкать его даже еще более пылко, чем прежде.

Принцесса так восторженно улыбалась, что вампир изумился — как от нее может веять таким незамутненным блаженством, когда им угрожает опасность? Впрочем, если Серай продолжит целовать его шею, то Дэниел с радостью останется лежать тут навечно.

Он невольно выпустил клыки; на вампира накатила жажда крови, напоминая, какое лакомство течет в жилах атлантийки, так близко к его рту, к зубам. Так легко прокусить ее кожу.

Дэниел хотел попробовать любимую.

Жаждал ощутить ее вкус.

Выбрав меньшее из двух зол, Дэниел молниеносно, по-вампирски, приподнял Серай, снял с нее ботинки и одежду и покрыл поцелуями идеальное тело, обращая особое внимание на прекрасные груди. Затем поднял голову и посмотрел принцессе в лицо.

— Я сейчас попробую тебя на вкус. Возможно, это немного шокирует, но такая ласка совершенно естественна для любовников. И мне необходимо касаться тебя ртом, иначе я просто умру от желания.

Дэниел слышал хрипотцу в своем голосе, но ничего не мог поделать. Его почти трясло от желания и голода, и если он вскоре не овладеет любимой, то его вампирский мозг буквально взорвется.

Глаза атлантийки расширились, а в сапфировых глубинах запылал огонек. Серай кивнула, закусив губу, и Дэниел стал покрывать поцелуями ее живот, пока не добрался до цели. Снова принялся ласкать нежные складочки пальцами, вводя их во влажный жар, скользя по сверхчувствительному клитору, почти свирепо улыбнувшись, когда атлантийка вскрикнула.