Вампир в Атлантиде (ЛП)

Смитсон помолчал, пытаясь изобразить сожаление, но Айви видела безумное ликование в глубине его бездушных глазах.

— О, мне так жаль. Но твоя мама нужна мне. А чтобы удержать ее, мне нужен ты. Так что, похоже, мы все вместе отправляемся в путешествие.

— Я убью вас, если обидите мою мать, — яростно выпалил Йен.

Он попытался было сказать что-то еще, но Айви дернула сына за руку и взглянула на него с выражением, говорившим: «Прекрати немедленно, слушайся мать».

Йен подчинился, но ненадолго, судя по тому, как сжались его губы. Это означало: «Я могу взорваться в любую секунду».

Айви знала этого ребенка с того момента, как вытолкнула его, плачущего, в мир почти четырнадцать лет назад. Когда ее сын чувствовал несправедливость, он не мог молчать, какова бы ни была цена за непокорность.

И все же фраза «Я убью тебя, если обидишь мою мать» прозвучала фантастически. Йен так ждал своего следующего дня рождения. Мать даже могла бы купить ему машину. Айви громко рассмеялась и поняла, что потеря крови слегка повлияла на ее рассудок.

— Мне тоже хочется смеяться от такой радости, — сказал Смитсон, обнажая отвратительные, по-голливудски белые в коронках зубы. — Это чудесно. Я даже жалею, что Николас не на моем месте, хотя и надул этого грязного ублюдка. Ты только подумай, какие проценты набежали на эти сокровища за все века!

Айви моргнула.

— Ты невероятен. Какой безумец предаст мастера-вампира?

Затем она моргнула еще раз. И еще. Должно быть, потеря крови привела ее от головокружения прямо к галлюцинации, поскольку ведьма почти была готова поклясться, что увидела, как из живота Смитсона высунулась рука. Айви решила, что пришло время закрыть глаза и прилечь, пока не появился еще и танцующий розовый слон.

Но тут Йен и Смитсон закричали.

Айви вздернула голову, заставила себя открыть глаза и тут же пожалела, что сделала это.

В конце концов, это действительно была рука. Рука Николаса, пробившая насквозь брюшную полость Смитсона и рвавшая кишки ублюдка по пути обратно.

— Невероятно — это подходящее слово. Я многое в этой ситуации нахожу невероятным, Айви Хетта из ковена Полумесяца.

Николас стоял спокойно, словно не он только что выпотрошил человека.

— К счастью для вас обоих, я вижу, что тебя заставили помогать этому глупцу, возомнившему, будто может предать меня и ускользнуть.

Айви обхватила Йена и удерживала его, пока он не перестал кричать. Но худенькие плечики мальчика вздрагивали от сдерживаемых рыданий.

— Меня принуждали к каждому шагу на этом пути, и ты так же виновен, как он, — парировала ведьма.

«Достаточно смело», — подумала она, глядя на вампира, стоящего с кишками Смитсона, что обвивали его руки подобно браслетам. Или же по-настоящему глупо — по той же причине.

Айви решила быть полезной.

— Его головорезы уносят рубины в вещевых мешках. Возможно, ты сможешь их поймать, если двинешься прямо сейчас.

Должно быть, «невероятно» — это слово дня, ибо — невероятно — он улыбнулся ей.

— Смелости тебе не занимать, моя маленькая ведьма.

— Рада, что ты так думаешь, потому что сейчас меня стошнит, а потом я потеряю сознание, — отозвалась Айви.

Огонь факелов плясал перед ее глазами. Ради Йена ведьма попыталась удержаться на ногах, но до крайности истощила свое тело и волшебство. Она уцепилась за сына и упала вперед, уронив голову ему на плечо. Николас что-то сказал, Йен что-то ответил, но звуки сливались в единый гул. Айви не понимала ни слова — с тем же успехом они могли говорить на мандаринском диалекте.

Ведьма не могла оставить сына наедине с вампиром. Она отчаянно пыталась удержать сознание, но сил уже совсем не осталось. Попыталась сосредоточиться на разговоре, но последнее, что услышала, показалось сущим бредом — Айви была почти уверена, что ее сын попросил Николаса превратить ее в вампира. И, кажется, Николас согласился.

После этого она уже ничего не слышала.

Глава 20

Серай завинтила бутылку с водой и глубоко вздохнула, пытаясь снова убедить себя, что ей хватит сил выполнить задание. С каждым шагом передвигать отяжелевшими ногами, словно высеченными неумелым скульптором из мрамора или орихалкума, становилось все труднее. Связь с «Императором» без конца прерывалась и выкачивала из нее всю энергию, как магическую, так и физическую. Серай с ужасом думала о том, что же происходит с четырьмя девами, оставшимися в анабиозных капсулах в Атлантиде.

Делия уже погибла. Остались Хелена, Мерлина, Брандацея и Гвен. Связь Серай с ними слабела с каждой минутой, так что принцесса даже не знала, живы ли они.

Хотелось верить в лучшее. Если бы подруг принцессы можно было спасти одной лишь силой ее воли, то все остались бы невредимы.

— Что такое? — спросил Дэниел, бесшумно опустившись рядом с ней. Он ненадолго улетал, чтобы разведать обстановку.

— Не знаю, перестану ли я когда-нибудь удивляться тому, что ты умеешь летать. Как же это, наверное, чудесно, — восхитилась Серай.

— Но ты же умеешь обращаться в туман, верно? Или это прерогатива воинов? Я видел, как Вэн и другие это делали. Завораживающее зрелище.

Серай склонила голову на бок и задумалась.