Вампир поневоле

– Где я? – прошептала она, обводя комнату взглядом.

Сериала – сериала…

Вовка, конечно, не мог удержаться: он скорчил страшную рожу и прохрипел:

– В логове вампира!.. тебя как звать, завтрак?

– Я не завтрак! – ойкнула она, бледнея с каждым мгновением.

– Ну, значит, обед или ужин! – непреклонно заявил Вован.

В глазах девчонки заплясал страх, и я не выдержал:

– Вовка, прекрати, – и, уже обращаясь к девушке, предложил. – Не обращай внимание, это он от скуки с ума сходит… Так как тебя звать?

– Аня…

я улыбнулся:

– А меня – Андрей. А этого хохмача, с идиотским чувством юмора, с утра звали Вовой.

– Очень приятно, – покраснела она. А я всегда искренне считал, что наш век феминизации и эмансипации подобные «тургеневские барышни» остались только в фильмах Михалкова…

– Андрюх, объясни мне одну вещь, – вмешался в разговор Вовка, наблюдавший за нашим диалогом из дальнего угла. – Анюта такая пунцовая оттого, что ей «очень приятно». Это мне понятно, но у тебя – то почему ухи такие красные?

Я аж поперхнулся от его наглости и только и смог, что беспомощно глянуть на Аню. Та хихикнула в кулак и подняла на меня хитрый взгляд. Мне ничего не оставалось, как рассмеяться в ответ.

Вовка удивленно перевел взгляд с меня на Аню, потом обратно.

– Хохотуны недорезанные! – сердито буркнул он.

– Вов, что с тобой?! – оторопел я.

– Что «что»? голодный я! А когда я голодный, я всегда злюсь. Пора бы было узнать это за шестнадцать лет дружбы!

Что «да» то «да». Я познакомился с Вовкой, когда мне было четыре, а ему – почти пять… Эх, золотое было времечко! И надо сказать, Вован, действительно, когда проголодается, становится просто невыносим!

Причем невыносим на столько, что так и хочется вынести его вперед ногами…

– Ой. А вы хотите есть?! – пробормотала Аня, судорожно роясь в огромной черной сумке, то ли из кожи, то ли кожзаменителя, висевшей у неё на плече. – Сейчас, сейчас… Вот! – и она протянула нам три каких – то пирожка, запакованных в целлофан.

– Что это? – недоверчиво поинтересовался Вовка.

Но пирожок взял.

И тут же принялся его распаковывать.

– Венская булочка. Бери, Андрей.

Но Вовка решил, что если уж притворяться зубастиком, то до конца:

– С кр – р – ровью? – прорычал он впиваясь зубами в мягкое тесто. С изюмом между прочим. И судя по упаковке, булочка сделана в одной из лучших кондитерских города.

Аня слабо улыбнулась его шутке и, когда я только начал жевать (а я, между прочим, в последний раз в субботу, в два часа ел, а сейчас ночь с воскресенья на понедельник!), поинтересовалась:

– Андрей, а почему вы все время строите из себя каких – то вампиров?! Про кровь говорите… это у вас развлечение такое, да?

– Если бы, – вздохнул я, дожевывая булочку. – Просто мы на самом деле вампиры… видишь? – я осторожно приподнял пальцами верхнюю губу, дал ей полюбоваться и опустил руку.

– Издеваетесь?! – Обиделась Аня.

– Ага! – тут же вмешался в разговор Вовка. – Знаешь. Обожаю доводить людей! Когда они доходят до такой кондиции, что на соседей с топором кидаются, то у них уровень гемоглобина в крови повышается. Получается такая вкуснотища!!!

Хохмач хренов!

Он шумно облизнулся – Вовка не исправим!!! Но Аня, похоже, не привыкла к подобным шуточкам. Она закатила глаза и начала сползать на пол. Я едва успел подхватить её и прошипел сквозь зубы все, что думаю о Вовке, осторожно укладывая Аню на пол.

– А че я? Я, что, виноват, что она шуток не понимает?!

Я осторожно похлопал девушку по щекам:

– Ань, очнись

Она приоткрыла глаза и слабо поинтересовалась:

– А вы кусаться не будете?

Ну, по крайней мере, она поверила, что мы вампиры:

– Не, мы не кусаемся! – я поспешно начал её заверять.

– Ага, – поддакнул Вовка. – Мы не кусаемся – мы сразу глотаем!

Аня опять сползла в обморок.

Господи, ну что ж она такая нервная?!!

На это раз хлопанье по щекам ни к чему не привело. Я решил действовать кардинально:

– Вовка принеси воды.

– Андрей, у тебя уже приходы, да? Сам же говорил, что набрать не во что!

– А ты пофантазируй, придумай, что-нибудь! Ничего не сделаешь, голову оторву.

Вовка скептически хмыкнул, смерив меня взглядом, развернулся и направился в ванну.

Через пару минут оттуда раздался жуткий грохот и Вовка появился в комнате. Весь такой радостный, сияющий. В руках он держал отломанную раковину… сток он не затыкал, а просто завязал узлом…

М-мда, заставь дурака богу молиться… так у бедного Дракулы ни одной целой ванной комнаты не останется…

Я поднял с пола отпавшую челюсть и поинтересовался:

– А чем это ты так грюкал?

– Так она ж, зараза, к стене цементом приклеена была!

М-мда, картина достойная пера художника или кисти писателя… Тьфу, блин, наоборот! Короче, видок, конечно тот еще: Анюта – на полу, в обмороке, я на коленях рядом с ней и Вовка, застывший в позе мировой скорби, прижимая к груди оторванную раковину, наполненную водой.