Вампир Лестат

Он надолго задумался и, как всегда в таких случаях, углубился в свои мысли, забыв обо всем на свете и о моем присутствии в том числе. Мне вдруг показалось, что мы с ним вновь в нашем старом доме, тускло освещенном газовыми лампами, я даже услышал звуки и ощутил запахи прежних времен. Мы вновь сидим в гостиной нашего дома в Новом Орлеане перед камином, в котором горят угли, и все вокруг постепенно стареет и ветшает. Все, кроме нас.

Но он стоял здесь, рядом со мной, – дитя нового века в бесформенном свитере и поношенных джинсах – и задумчиво смотрел вдаль, на смутно вырисовывающиеся во тьме холмы. В его затуманившихся глазах проскакивали искорки внутреннего огня, волосы растрепались. Очнувшись от долгого сна, он медленно выпрямился.

– Не знаю, но мне кажется, что, если твое поведение выведет из себя древних, они постараются разделаться с тобой.

– А тебя это волнует?

– Ты же знаешь, что да.

Его лицо слегка порозовело. И стало еще больше походить на лицо обычного человека. По правде говоря, он меньше, чем кто-либо другой из известных мне бессмертных, отличался от обычных людей.

– Ведь я же здесь, – тихо добавил он.

Я почувствовал в его голосе боль, которая словно рудничный пласт пронизывала его тело, и этот пласт способен был доносить чувства до самых глубин души.

Я кивнул. Потом глубоко вздохнул и отвернулся. Как бы мне хотелось сказать ему все, что я чувствовал и должен был сказать. Я обязан был признаться, что люблю его. Но я не в силах был сделать это – меня переполняли эмоции.

– Что бы ни случилось, я ни о чем не пожалею… – сказал я. – Оно стоит того, если таким образом мне хотя бы на короткое время удастся собрать вас вместе – тебя, Габриэль, Армана и… и Мариуса. А вдруг появится и Пандора? И Миль. И кто знает, сколько еще. Что, если все древние соберутся вместе? Ведь оно стоит того! А все остальное меня не волнует.

– Неправда, волнует, – с улыбкой возразил он. Я чувствовал, что мои слова произвели на него впечатление. – Ты просто уверен, что это будет захватывающее приключение и что в любом случае ты выйдешь из битвы победителем.

Я опустил голову, чтобы скрыть смех. Совсем по-человечески сунув руки в карманы брюк – в последнее время это стало весьма распространенным жестом, – я пошел по траве вперед. Даже в эту холодную калифорнийскую ночь трава по-прежнему пахла солнцем. Я не стал рассказывать ему о своих чисто человеческих чувствах – о желании выступать на сцене, о той безумной радости, которая охватывает меня всякий раз, когда я вижу себя на экране телевизора или на конвертах наших альбомов, выставленных в витринах магазинов по всему Северному побережью.

Он шел рядом со мной.

– Не кажется ли тебе, что, если бы древние хотели уничтожить меня, они бы давно это сделали?

– Нет, – ответил он. – Я видел тебя и следил за тобой. Но до этого я очень долго не мог тебя разыскать. А ведь я пытался найти тебя с того момента, как услышал о твоем возвращении.

– А где ты об этом услышал?

– Во всех крупных городах существуют места встреч вампиров. Уверен, что ты и сам уже знаешь об этом.

– Не знаю. Расскажи мне о них.

– Это в основном бары, которые мы называем явками вампиров, – с иронической улыбкой начал объяснять он. – Конечно же, их постоянными посетителями являются прежде всего смертные, а мы узнаем эти заведения по вывескам. В Лондоне это «Доктор Полидори», в Париже – «Ламия». Есть еще «Бела Лугоши» в Лос-Анджелесе, «Кармилла» и «Лорд Рутвен» в Нью-Йорке. Здесь, в Сан-Франциско, пожалуй, самое красивое и лучшее место из всех – кабаре «Дочь Дракулы» на Кастро-стрит.

Я невольно расхохотался и увидел, что и сам он едва сдерживает смех.

– А почему среди них нет имен из «Интервью с вампиром»? – с насмешливым возмущением спросил я.

– Исключено и строжайше запрещено, – ответил он, чуть приподняв брови. – Они же не вымышленные. Настоящие. Однако я должен поставить тебя в известность, что на Кастро-стрит постоянно крутят видеокассеты с вашими клипами. Этого требуют смертные посетители. Они провозглашают тосты в вашу честь и пьют за вас «Кровавую Мэри». От вашего «Танца Невинных мучеников» сотрясаются стены.

У меня едва не начался приступ истерического смеха. Сдерживаясь из последних сил, я затряс головой.

– Хочу также сказать, что вы произвели своего рода революцию в лексике посетителей задней комнаты, – добавил он с насмешливой торжественностью, не в силах, однако, сохранить совершенно серьезное выражение лица.

– Что ты имеешь в виду?

– Темный Обряд, Темный Дар, Путь Дьявола – эти недоделанные существа, которые никогда не были настоящими вампирами, только и повторяют эти выражения. Несмотря на то что они совершенно не желают признавать твою книгу и обвиняют тебя во всех грехах, они тем не менее пользуются ею как примером для подражания. Навешивают на себя тонны египетских украшений. Черный бархат снова вошел в моду.

– Потрясающе! – воскликнул я. – А как выглядят эти места встреч?