Вампир Лестат

Мариус спускался в просторной кабине лифта куда-то глубоко под землю. Взвизгнули и лязгнули металлические двери. Мариус вошел в огромное святилище Тех, Кого Следует Оберегать. Как же отличалось оно от прежних! Не было ни египетских надписей и рисунков, ни аромата цветов, ни блеска золота.

Высокие стены покрывала живопись в стиле импрессионистов, мириады разноцветных пятен и фрагментов создавали картину современного мира – неспокойного, непостоянного мира двадцатого века.

Самолеты летели над залитыми солнечным светом городами, высокие башни поднимались над металлическими арками мостов, стальные корабли бороздили серебристые воды морей. Это была поистине картина вселенной, уничтожающая те стены, на которых была изображена, и расширяющая пространство зала, в котором находились по-прежнему безмолвные и неподвижные, совершенно не изменившиеся за прошедшие века Акаша и Энкил.

Мариус ходил по залу мимо темных, непонятно что изображающих скульптур, мимо телефонных аппаратов и пишущих машинок, стоящих на деревянных подставках. Он поставил перед Теми, Кого Следует Оберегать, огромный и величественный граммофон. Потом осторожно опустил иглу на вращающийся диск пластинки. Из металлической трубы полились волшебные звуки «Венского вальса».

Мне вдруг стало смешно. Это чудесное изобретение словно предлагалось им в качестве подарка, своего рода жертвы. Возможно, звуки прекрасного вальса теперь пропитывают воздух вместо благовоний?

Однако это было еще не все. На стене Мариус развернул большой белый экран. А затем с возвышения за спинами богов начал показывать им фильмы с участием смертных. Не произнося ни звука, Те, Кого Следует Оберегать, наблюдали за мелькающим на экране изображением. Блики электрического света отражались от их белой кожи, а сами они больше походили на статуи в музее.

А потом произошло самое удивительное. Дергающиеся на экране фигурки заговорили. Их голоса слышны были даже сквозь громкие звуки «Венского вальса», несущиеся из трубы граммофона.

Я буквально застыл от возбуждения и радости, охвативших меня. И вдруг мною овладело горькое чувство, я понял, что все это только сон. Потому что на самом деле эти маленькие фигурки на экране не могли разговаривать.

Зал и все чудеса, которые в нем находились, постепенно растаяли, скрылись в мутном тумане.