Вампир Лестат

Их представления настолько великолепны, что в публике нередко возникают горячие споры по поводу того, куклы это или все же живые люди. Некоторые утверждают, что все они сделаны из дерева, а их голоса мы слышим благодаря чревовещанию.

Что же касается самих пьес, то они весьма необычны и могли бы производить довольно тягостное впечатление, если бы не были созданы столь талантливо и великолепно.

Самой большой популярностью пользуется драма, в которой призрак-вампир поднимается из могилы прямо через люк в полу сцены. Это существо со спутанной копной волос и длинными когтями поистине ужасно. И подумать только! Он тут же влюбляется в огромную деревянную куклу, даже не догадываясь о том, что она неживая. Не в силах напиться крови из ее деревянного горла, вампир вскоре погибает, и в ту же минуту оказывается, что сделанная из дерева марионетка на самом деле живая женщина. В финале она со злобной улыбкой пляшет над телом поверженного демона.

Уверяю вас, когда я смотрю эту пьесу, кровь стынет у меня в жилах. Однако зрители просто ревут от восторга и бешено аплодируют.

В другой небольшой сценке танцоры-марионетки встают в круг возле девушки и уговаривают ее позволить опутать себя золотыми нитями, словно она тоже марионетка. Печальный результат их действий заключается в том, что в конце концов девушку заставляют танцевать до тех пор, пока жизнь не покинет ее тело. Красноречивыми жестами она умоляет освободить ее, однако актеры только смеются и прыгают вокруг, пока девушка окончательно не угасает.

Музыка божественна. Она напоминает о цыганах, играющих на деревенских ярмарках. Руководит оркестром месье Ленфен. Именно его игра на скрипке чаще всего служит причиной высоких цен на билеты.

Как ваш адвокат я хочу дать вам совет: потребуйте себе часть прибыли, которую приносит столь замечательный театр. Очереди на каждое его представление выстраиваются по всей длине бульвара».

Письма Роже всегда выбивали меня из колеи. Они заставляли трепетать мое сердце, и часто я думал: а чего же я на самом деле ожидал от труппы? Почему их предприимчивость и фантазия так меня удивляют? В конце концов, на такого рода вещи способен любой из нас.

К тому времени, когда я обосновался в Венеции, где прожил довольно долго в тщетных поисках картин, написанных Мариусом, я успел получить весточки и от самой Элени. Письма ее были написаны с исключительным мастерством, присущим вампирам.

Она писала, что их театр стал самым любимым местом ночных развлечений в Париже. Со всей Европы стекались к ним в театр «актеры» в надежде быть принятыми в труппу. А потому труппа выросла теперь до двадцати «актеров», и такое количество было более чем достаточным даже для столь огромного города, как Париж.

«Мы принимаем в труппу только самых умных и действительно обладающих выдающимися способностями, – сообщала Элени, – но превыше всего, как вы понимаете, мы ценим осторожность и тайну. Нам не нужны скандалы».

Что же касается нашего «Дорогого Скрипача», то о нем Элени писала с большой симпатией, утверждая, что он является их главным вдохновителем, что он пишет поистине гениальные пьесы, черпая сюжеты для них из прочитанных когда-то книг.

«Но вне работы он бывает иногда просто невыносим. Приходится постоянно следить за ним, дабы он в огромных количествах не пополнял наши ряды. Он совершенно неразборчив в своих аппетитах. А иногда говорит незнакомцам такие ужасные вещи, что только здравый смысл, к счастью, мешает им поверить его рассказам».

Иными словами, Никола пытается создать новых вампиров и не желает соблюдать осторожность во время охоты.

«Откровенно говоря, его может усмирить только Наш Старший Друг, – речь, конечно же, шла об Армане, – лишь на него мы главным образом и можем положиться. Он добивается этого с помощью самых страшных угроз. Однако и они не всегда оказывают влияние на Скрипача. Он часто говорит о старинных обрядах, ритуальных кострах и переходе в иную форму существования.

Нельзя сказать, однако, что мы не любим его. Хотя ради вас мы заботились бы о нем в любом случае. А Наш Старший Друг проявляет к нему поистине исключительное внимание. И все же, должна вам признаться, в старые времена такие, как он, долго не жили.

Что же касается Нашего Старшего Друга, думаю, вы его сейчас едва ли узнаете. У подножия вашей башни он построил для себя огромный особняк и живет в нем в окружении прекрасных картин и книг, больше похожий на ученого джентльмена, которому почти нет дела до окружающего реального мира.

Каждый вечер тем не менее он подъезжает к театру в своем черном экипаже и смотрит каждое наше представление, сидя за занавеской в собственной ложе.

После спектакля он неизменно приходит к нам за кулисы, чтобы уладить наши споры, дать указания, как он делал это всегда, и пригрозить в очередной раз нашему Божественному Скрипачу. Но сам он никогда не выходит на сцену и не принял участия ни в одном из наших представлений. Именно он набирает новичков в труппу. Как я уже говорила, претенденты приезжают отовсюду. Нам нет необходимости их искать. Они сами стучатся в нашу дверь…