Вампир Арман

– Выслушайте меня до конца, а уж потом судите, – объявил он, уставясь на нас, на троицу, собравшуюся вокруг стола, на взволнованную аудиторию, готовую сделать все, что бы он ни попросил. Его взгляд задержался на тебе, Дэвид, на тебе, на английском ученом в типично мужском твиде, кто, невзирая на слишком очевидную любовь, взирал на него критически, готовясь оценить его слова с присущей тебе мудростью. Он заговорил. Шли часы, а он все говорил. Шли часы, а слова изливались из него потоком, разгоряченные, поспешные, иногда натыкающиеся друг на друга, так что ему приходилось останавливаться, чтобы перевести дух, но он ни разу не сделал настоящей паузы, выливая на нас всю долгую ночь повесть о своем приключении. Да, дьявол по имени Мемнок отвел его в ад, но то был ад, созданный по плану Мемнока, чистилище, куда выбирались с их собственного согласия души всех, кто когда-либо жил на земле, из вихря унаследовавшей их смерти. И в этом аду, в этом чистилище, оказавшись лицом к лицу с каждым из своих деяний, они узнавали самый чудовищный урок в мире – что нет конца последствиям любого совершенного поступка. Как убийца, так и мать, бездомные дети, убитые в невинном возрасте, солдаты, купающиеся в крови, все допускались в это страшное место, полное дыма и огня, но лишь для того, чтобы взглянуть на чужие зияющие раны, нанесенные их гневными или неразумными руками, чтобы вскрыть глубины чужих раненых ими душ и сердец! Любой ужас в этом месте становился иллюзией, но главным кошмаром была личность Бога во плоти, позволившего создать эту конечную школу для тех, кто хочет заслужить право на вход в его рай. Лестат увидел и это, небеса, миллион раз мелькавшие перед святыми и умирающими, вечно цветущие деревья и вечно благоуханные цветы, бесконечные хрустальные башни, населенные счастливыми, счастливыми существами, лишенными плоти, и, наконец, бесчисленные хоры поющих ангелов. Старая сказка. Слишком старая. Слишком много раз рассказывали эту сказку – о небесах с распахнутыми воротами, о Творце, озаряющем бесконечным светом тех, кто карабкался по мифической лестнице, чтобы навеки присоединиться к небесным придворным. Сколько смертных, пробуждаясь от сна, близкого к сну смерти, пытались описать те же самые чудеса! Сколько святых утверждали, что им удалось заметить эти неописуемые и вечные небеса? И как хитроумно этот дьявол, Мемнок, изложил свою ситуацию, умоляя о смертном сострадании к его греху – он и только он противостоял безжалостному и равнодушному Богу, моля его взглянуть сочувственным взором на плотскую расу существ, которые своей беззаветной любовью смогли породить души, заслуживающие его интереса? Так вот каким было падение Люцифера с неба, как утренней звезды – ангела, просившего за сынов и дщерей человеческих, ибо теперь они обладали ликами и сердцами ангелов.

– Дай им рай, Господи, дай, когда они научатся в моей школе любить каждое твое творение.