«Вам — взлёт!»

За последние пятьдесят лет люди успели не только построить множество самолетов, но и написать сотни разных учебников, пособий, инструкций. Передавать тебе содержание этих книг я вовсе не собираюсь. Смелее принимайся за дело сам и, если на твоем пути возникнут трудности, не отчаивайся и не отступай. Один опытный летчик очень хорошо сказал в свое время:

Для новичка и пишушая машинка кажется непонятной путаницей из рычагов…

Но ведь это только для новичка!

ПЕРЕД ПОЛЕТОМ…

Понимаю, как тебе хочется поскорее услышать об аэродроме, о полетах, но торопиться не советую.

Помнишь, Алеша, ты видел на моем столе тоненькие брошюрки в серовато-голубых обложках со строгим названием «Инструкция по эксплуатации и технике пилотирования». На двадцати — тридцати страничках такой книжечки изложено все, что должен знать человек, собирающийся в полет.

Когда впервые читаешь инструкцию, в голову вдруг приходит: «А что, если хорошенько выучить все параграфы, да и попробовать взлететь?» Заманчиво, тем более что в инструкции все так точно объяснено:

§ 1. Перед взлетом проверить… (дальше перечислено решительно все, что должно быть проверено).

§ 2. Убедившись в нормальной работе мотора и отсутствии препятствий впереди самолета, приступить к взлету…

§ 4. На разбеге направление выдерживать рулем направления.

§ 5. Скорость отрыва — 95—100 километров в час…

И так по пунктам расписан от начала до конца решительно весь полет.

Ну что такого особенного — взлететь? Может быть, действительно каждый сможет?

К сожалению, Алеша, это заблуждение. Такая же ошибка, как и долгие годы распространявшийся слух, что летчиками могут быть только особенные люди — необычайно сильные, не знающие даже намека на страх.

Можно вызубрить назубок не то что инструкцию, а целых десять авиационных учебников, можно обладать при этом крепчайшими мускулами и не бояться ничего на свете и все же разбить самолет на земле, задолго до взлета.

Почему?

Попробуем разобраться вместе.

Прежде я расскажу тебе о нескольких неприятных случаях, происшедших у меня на глазах.

Вот первый.

Ты видел, как шофер заводит мотор ручкой. Другой раз взмокнет бедняга, а толку чуть — не запускается. Самолетный мотор ручкой не покрутишь — сил не хватит.

Многие авиационные двигатели запускают от баллона со сжатым воздухом. Врываясь в цилиндры, воздух прокручивает мотор, как самый сильный водитель. Сжатый воздух хранят в стальных баллонах, окрашенных в черный цвет (такие баллоны ты видел в киосках, торгующих газированной водой).

Летчик спешил с вылетом, он покрикивал на моториста, подгонял механика, нервничал — времени до наступления, темноты оставалось совсем мало, и несколько минут задержки могли сорвать задание.

Машину готовили суматошно. В самый последний момент к борту подкатили баллон, быстренько заправили воздушную систему самолета, и механик доложил, что все в порядке — можно стартовать.

Пилот уселся в кабину, нажал на кнопку стартера, и мотор… взорвался. Буйное рыжее пламя полыхнуло вдоль бортов машины. Летчику удалось спастись, но объяснить, от чего стряслась беда, он никак не мог. А причина была самая простая. В спешке к самолету подкатили не черный, а голубой баллон. Командир экипажа не обратил на это внимания и пытался запустить мотор не сжатым воздухом, а сжатым кислородом.

Бензин — не самая подходящая жидкость для тушения огня, а кислород — не тот газ, которым можно запускать моторы.

Соприкасаясь с маслом, кислород взрывается.

А вот другой случай.

Костя Черкасов считался в нашей учебной эскадрилье самым веселым, самым находчивым и самым непоседливым курсантом. Даже в кабину самолета он не забирался, как все люди, а влетал метеором; застегнуть шлем на земле Косте никогда не хватало времени. Так он и стартовал с развевающимися на ветру неуклюжими кожаными ушами. Все, что он делал, непременно сопровождалось шумом, шутками и тысячей лишних движений.

Помню, как однажды Черкасов плюхнулся на сиденье, повернул один кран, переставил другой, потрогал третий, взялся за четвертый и трах! убрал шасси на земле, уложил машину на живот.

Со всех сторон сбежался народ, все спрашивают:

— Что случилось? Что такое? В чем дело?

Отвечать Черкасову, понятно, нечего; стоит бледный, губы трясутся, и, как автомат, повторяет одно и то же:

— Виноват, товарищ инструктор. Виноват — перепутал…

И еще один случай.

Выруливал с самолетной стоянки на взлетную дорожку молодой летчик и ни с того ни с сего зацепил крылом за огнетушитель, помял кромку.

— Ты что, не видел, куда рулил?

— Почему не видел? Все видел, думал пройдет…