Вальтер

Ремень у Цемента был хитрый. Широкий, мощный, с внутренней стороны почти на всю длину были пришиты небольшие кармашки. И что же у нас тут? А там было двадцать две уже виденные и даже опробованные мной жемчужины. Восемь красных, остальные черные. Я от избытка чувств даже в сторону сплюнул, выругавшись сквозь зубы. Вот ведь хапуга, а! Журавлей ему, понимаешь, подавай! Нет чтобы жить и радоваться! Как я понял, именно это и есть основная ценность в Улье для иммунных.

Если ублюдок решил пойти на любые преступления за десять штук, значит, сейчас у меня в руках оказалось целое состояние. Аналогия в голове возникала одна – нашел на улице в пакете брильянтов на сто миллионов евро. Но я не спешил орать от восторга, и даже радости этот факт не вызывал.

Огромные деньги, даже гипотетически никому не принадлежащие и вдруг возникшие у обывателя, привлекают внимание не только налоговой службы и еще каких-нибудь государственных инстанций, но и криминала. И это обычный себе товар, обладающий наивысшей ликвидностью. Брильянты же необходимо сначала превратить во всеми принимаемое платежное средство, то есть нельзя прийти в магазин с драгоценным камнем и купить что тебе требуется. Вроде бы очевидно настолько, что можно воскликнуть – КЭП, но… эйфория и обоссанные от счастья штаны на первых порах у обывателя неизбежны. Хотя чему тут радоваться?

В девяносто девяти процентах случаев, не имея нужных связей, он вряд ли сможет реализовать свою находку не только за полную стоимость, но и просто получить за нее хоть что-то. Не обладая за плечами чьей-то мощной поддержкой, не представляя из себя ничего, то есть не входя в какую-то сплоченную структуру, удержать такие суммы и остаться в живых очень и очень трудно. Особенно когда речь идет не о цивилизованной стране, а о тех местах, где закон отсутствует как таковой.

Кто я сейчас здесь, в Улье? Пока никто и звать меня никак, точнее, зовут меня Вальтером, но этого мало. Поэтому жемчуг надо убрать, и настолько далеко, насколько это возможно. Есть еще один вариант – оставить здесь и забыть. Но, по мне, лучше что-то иметь и решать сопутствующие проблемы, чем не иметь и жить спокойно. К тому же жрать жемчужины не просят, пусть лежат до лучших времен. Так что обратно в кармашки, и не все. Одну черную оставлю и суну в ладанку того же Цемента, а ее на шею. Для чего? Так надо.

Нашелся еще и злополучный прибор, напоминающий сотовый телефон девяностых годов выпуска, кирпич с двумя выдвижными антеннами, с десятком кнопок и небольшим экраном.

Остальное даже перечислять не стоит, все по мелочи: средства для чистки оружия, гигиенические салфетки, две связки ключей, тактические очки, с десяток пластиковых хомутов, которые, видимо, предполагалось использовать как одноразовые наручники. РПСка Цемента пока меня всем устраивала, поэтому я, подобрав под себя легкий бронежилет из кучи барахала с системой крепления подсумков Молли, начал подгонять ее под себя.

Из оружия выбрал самый понтовитый АС «ВАЛ»: тактическая рукоять управления огнем; подствольный фонарь; обычная пистолетная заменена на анатомическую, попробовал, будто для меня сделана, даже если штурмовые перчатки надену; коллиматорный прицел EOTech размещен над ствольной коробкой на специальном кронштейне-переходнике; трехточечный ремень; на складывающемся прикладе подсумок с дополнительным магазином. Не знаю, свои деньги тот, кому раньше принадлежал автомат, на тюнинг тратил или государственные, но получалось загляденье просто. И мой выбор был обусловлен, кроме удобства, следующим заключением: если человек так относился к оружию, значит, он за ним тщательно следил. Что и показали поверхностный осмотр и неполная разборка. Приложился к прикладу – вроде бы удобно, повертелся и так и сяк. Неплохо-неплохо.

Коридор в подземной тюрьме был метров под тридцать длиной. Пристроил у дальней стены бронежилет, прицепил к нему этикетку от ИРП, навел точку прицела и утопил спуск. Попал, куда хотел. Нормально.

Пороховая гарь сейчас была просто изумительная, вдыхал ее полными легкими, надышаться не мог, как «Шанелью № 5». Но трупная вонь сдаваться не думала и уже через пять минут опять щекотала ноздри чуть сладковатым запахом гниющего человеческого мяса.

Собрал двенадцать магазинов на двадцать патронов для автомата. Семь набил бронебойными, остальные – «СП-5». Один с «СП-6» примкнул к «Асу», второй такой же убрал в подсумок на прикладе, остальные – в подсумки РПС. Итого двести сорок патронов и вес навскидку под четыре кэгэ.

Честно говоря, если бы «АК-103» или другой автомат под этот калибр был бы с ПБСом и к нему имелись патроны «УС», выбрал бы его, не раздумывая и не гадая. «Калашников» – это «калашников», по крайней мере для меня. Да, много споров было, есть и будет по поводу: что лучше – «М-16» или «АК-47»; устарел или нет «АКМ»; можно ли улучшить дизайн и для чего и что делать… Я же всегда придерживался в жизни простого и незатейливого принципа: если мне нужно вбить гвоздь – беру в руки молоток. И без различного рода ухищрений бью по шляпке. Все.