Валор 7

В начале нужно было снять подозрение со стражников. Их мысли оказались просты и довольно бесхитростны и ко мне и сегодняшнему вечеру имели мало отношения. Все же война и трусость — идут бок о бок, а воинам Чщаси слишком часто приходится видеть смерти родных и друзей. Трусость, мало похожая на страх разоблачения, и близкая скорее к стыду, за то, что они не смогли предотвратить покушение. Все вполне естественно.

— Можете возвращаться на посты, позже я допрошу каждого отдельно. — сказал я, на несколько раз пройдя по мыслям солдат. Кто думал о проявленной трусости, кто о самоволке в дом удовольствий во время дежурства… требовать от воинов недавно пришедших из других кланов безукоризненного поведения не только бесполезно, но и вредно. Они должны привыкнуть к новым порядкам.

Со слугами все было сложнее. Кто подворовывал с кухни для семьи, отпечаток складываемого в подол мяса был почти виден в мыслях девушки-адепта, кто недобросовестно относился к готовке, а один… гхм… повар, позволил себе приставать к подчиненным без их желания.

— Ты знаешь в чем твоя вина, не так ли? — произнес я, сдавив пальцы на голове повара. — Твое поведение недопустимо. Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы продолжить — отправишься во внешний караул. На два месяца. Ты все понял?

— Простите меня, господин, больше никогда, клянусь! — прижавшись лбом к полу запричитал настырный любитель молоденьких девушек. За мысли не наказывают, а жалоб от служанок не было. Все же некоторым он нравился. Не смотря на возмущение. Так что наградив его импульсом боли от Юань-ци я продолжил ментальный допрос, и уже следующая девочка заставила меня отшатнуться.

Можно ли считать влечение преступным деянием? Если это влечение на столько острое, что вызывает жжение. Если оно направлено на человека совершенно иного статуса и положения? Если… ты на него работаешь, каждый день принося чай ему и его супругам? Отвечать на это я ничего не стал, лишь слегка заглушил мысли молодой поварихи иллюзией работы и труда. Ничего, найдет себе другое увлечение, не зачем ломать ей жизнь из-за первой влюбленности, а если Юн узнает — станет одним трупом больше.

Потратив несколько минут, я пришел к выводу что никто из слуг и стражи не виноват. Да, у них были свои недостатки, а кто без греха? Но к отравлению они никакого отношения не имели, честно выполняя свои обязанности и трудясь на благо клана Гуанг. Оставались старейшины, телохранители и сопровождающие. Ну и конечно мои супруги, и главный интересант, человек, который в случае смерти Акио получит больше всего выгоды — Хэй Лин. Хотя, как она могла это сделать, находясь в другом здании, мне непонятно.

Вернувшись в зал, я посмотрел на то как Аи и Юн продолжают поддерживать жизнь в Акио, который в противном случае должен был умереть уже несколько минут назад. Зрачки Аи опасно сузились, превратившись в крохотные точки, по напряженным мышцам, и впившимся в тело пациента ногтям стало понятно, что она находится на пределе своих возможностей, но из присутствующих лучше в Чжен-Ци не разбирался никто. А госпожа Хотару еще не прибыла, судя по карте ее точка и быстро приближалась к главному дому. Минута, максимум три, и она будет здесь.

Юн тоже досталось — кожа посерела, видно выкачала из себя кровь для очистки ее у Акио. Супруга продолжала постоянно обновлять красную жидкость, а на полу, возле руки самозваного главы Хэй, уже разлилась небольшая лужица — использованное вещество. Девушкам понадобится отдых, а мне не плохо бы самому научиться подобным техникам. Иначе может возникнуть ситуация, в которой я их не спасу.

— Где они?! — выкрикнула Хотару, врываясь в зал с двумя помощниками, и я молча отошел в сторону, показав рукой. — Что? Юн! Я же тебе сказала, не напрягаться! В сторону, в сторону обе! — властно приказала глава лаборатории, и девушки обмякли, чуть не рухнув на пол. Подхватив их, я передал телохранительницам, которые бережно унесли супруг в наши комнаты.

Хотару с ходу полоснула скальпелем по груди Акио, и безжалостно запустила свои пальцы под кожу пациента. Закрыла глаза, на секунду, затем выпила крохотный бутылек с зельем, и обмакнув пальцы в лужу отработанной крови положила их в рот, задумчиво причмокивая губами. Мгновение и у нее в руках уже большой шприц, полный светящейся зеленоватой жижи. Толстая игла вошла в живот Акио, к кишечнику, и надавив всем телом Хотару впрыснула почти сто грамм эликсира.

— Ему можно сохранить жизнь? — спросил я, когда не увидел никаких изменений. Эльфийка хмуро усмехнулась, а затем положила ладонь на проткнутый живот. Кожа Акио из бледно желтой быстро приобретала зеленый оттенок. Затем его тело выгнулось дугой, глаза широко раскрылись, и он сипло вдохнул, закашлявшись.

— Жить будет. — удовлетворенно сказала Хотару. — А вот в сознание придет только через несколько дней. Так что, если ты… простите, вы, господин Валор, хотите его допросить — ничего не выйдет.

— Расскажите о яде, возможно это натолкнет меня на идею кто именно решился его отравить. — попросил я, возвращаясь на трон.