ВАЛИС. Трилогия

32. Смена информации, которую мы воспринимаем как окружающий мир, есть развертывающееся повествование. Оно рассказывает нам о смерти женщины (курсив мой). Эта женщина, умершая давным-давно, была одной из изначальных близнецов, одной из половин божественной сизигии. Цель повествования – раздумья о ней и ее смерти. Разум не хочет забыть ее. Таким образом, размышления Разума состоят в постоянном свидетельстве ее существования и, прочитанные, могут быть поняты только так. Вся информация, произведенная Разумом и воспринимаемая нами как расстановка и перестановка физических объектов, – попытка сохранения ее; камни, скалы, палки и амебы – ее следы. Память о ее существовании и уходе записана на самом низком уровне физического бытия. Записана страдающим разумом, который остался один.

Если после прочтения вы не поймете, что Жирный пишет о себе – вы ничего не поняли.

С другой стороны, я не отрицаю того факта, что Жирный окончательно и бесповоротно свихнулся. Это началось после звонка Глории, и с тех пор он и остался сумасшедшим. Совсем не похоже на Шерри с ее раком. У Жирного не было ремиссии. Обретение Бога нельзя назвать ремиссией. Впрочем, возможно, и ухудшения не наступало, что бы там ни говорил циничный Кевин. Нельзя сказать, что общение с Богом для психического заболевания то же самое, что смерть для рака – логические последствия разрушительной болезни прогрессируют. Технический термин для этого – теологический технический термин, не психиатрический – теофания.

Теофания состоит в самораскрытии божественного. Не в чем–то, что делает перципиент; она состоит в том, что творит божественное – Бог или боги, или высшая сила. Моисей не сотворял пылающий куст, Элия на горе Хорив не производил гром и ураган.

Как, с точки зрения перципиента, отличить теофанию от обычной галлюцинации? Если голос говорит ему что–то, чего он не знает и не может знать, разве это не влияние извне? Жирный никогда не знал койне, это доказывает что–нибудь? Он ничего не знал о врожденном заболевании сына – по крайней мере сознательно. Возможно, подсознательно он знал о существовании паховой грыжи и просто не хотел смотреть правде в глаза. Существует, собственно, и механизм, посредством которого Жирный мог знать койне – филогенетическая память; Юнг называет это коллективным или расовым бессознательным. Онтогения, то есть индивидуальное, суммирует в себе филогению, коллективное, и тогда можно обосновать знание Жирным языка, на котором говорили две тысячи лет назад. Если в глубинах мозга индивидуума существует филогенетическая память, все обстоит именно так. Однако концепция Юнга – всего лишь догадка, никто не доказал ее.

Допуская существование божественного, нельзя отрицать силу самораскрытия; очевидно, что любое существование, достойное называться божественным, должно обладать этой способностью. Настоящий вопрос (в моем понимании) не «почему теофания?», а «почему она случается так редко?». Единственная концепция, объясняющая это, – идея deus absconditus, тайного, скрытого или неизвестного Бога. Юнг почему-то рассматривает теофанию как общеизвестное, чтобы не сказать, обычное, дело. Но если Бог существует, он должен быть deus absconditus – за исключением редких теофаний. В противном случае он не существует вовсе. В последней точке зрения больше смысла, если не учитывать теофании, поскольку они редки.

Для опровержения требуется лишь одна–единственная абсолютно доказанная теофания.

Впечатление, произведенное теофанией на перципиента, нельзя считать доказательством ее реальности. То же касается и группового восприятия (по словам Спинозы, вся вселенная может быть одной теофанией, но тогда вселенная может и вовсе не существовать, о чем говорят буддийские идеалисты). Любая описанная теофания может оказаться фальшивкой, поскольку все может оказаться фальшивкой, будь то почтовые марки или ископаемые черепа, или черные дыры в космосе.

То, что вселенная, как мы ее воспринимаем, может оказаться иллюзией, лучше прочих выразил Гераклит. Если вы опираетесь на его утверждение или просто сомневаетесь в глубине души, вы готовы столкнуться с вопросом о существовании Бога.