Валет Бубен

Дядя Паша посмотрел на Знахаря, и тот понял, что все его умные рассуждения проскочили мимо ушей присутствующих.

– А вот насчет остального, – повторил Дядя Паша, – ты там можешь себе воображать все, что угодно, а решение наше такое.

Все молчали, и это говорило о том, что никакого обсуждения не требовалосъ.Главной темой собрания было просто объявить Знахарю, что общество, состоящее из четырех авторитетов, хочет денег. Поведение Знахаря сделало планировавшийся спектакль ненужным, и поэтому Дядя Паша решил перейти к сути вопроса.

– Мы тут собрались не для того, чтобы мораль с этикой обсуждать, – сказал Дядя Паша, и Знахарь удивился, что он знает такие слова.

Дядя Паша откашлялся и, хищно взглянув на Знахаря, сказал:

– Ты должен принести в общак двадцать миллионов. Тогда с тебя снимаются все косяки и все будет тип-топ.

– А если не принесу? – поинтересовался Знахарь.

– Думай сам, – пожил плечами Дядя Паша.

– Та-ак, – протянул Знахарь и стал считать вслух, как бы рассуждая сам с собой, – десятку япринес, потом еще двадцатку, это будет тридцать. Теперь еще двадцать, и получится пятьдесят.

Знахарь посмотрел на Дядю Пашу и улыбнулся. Я теперь понял, почему вы хотите еще денег. Вы просто любите круглые числа. И жадность вовсе ни при чем.

Он улыбнулся еще шире и, откинувшись на спинку кресла, добавил:

– Вообще-то, сто миллионов сумма более круглая. Может, вам больше сотка нравится?

Дядя Паша молчал, и на его скулах играли желваки.

Знахарь вдруг перестал улыбаться и, подавшись вперед, сказал:

– Ну что молчишь, жаба малахитовая? А может, миллиард хочешь? Он покруглее будет!

Снова откинувшись на спинку кресла, он взял со стола стакан с пивом и задумчиво произнес:

– Интересно, кто-нибудь из вас видел когда-нибудь миллиард? Вряд ли…

Знахарь замолчал и, отхлебнув пивка, устремил взгляд в пространство. Присутствующие тут же вообразили, что он представляет себе свой миллиард, который лежит в укромном месте, и от этого жаба каждого из них выросла еще в несколько раз.

Дядя Паша как наиболее уравновешенный из собравшихся на сходку вымогателей пошевелился в кресле и сказал:

– В общем, сроку тебе три недели, а там пеняй на себя. И еще запомни, что если тебе себя не жалко, то пожалей хотя бы щенка своего богомольного. Не принесешь лавэ – мы его из-под земли достанем, и сначала с него шкуру спустим на твоих глазах, а потом сам примешь смерть лютую.

Знахарь поднял на Дядю Пашу тяжелый взгляд и медленно сказал: