Валентин Распутин

«Живу внуком» — недаром это признание вырвалось у писателя. Судьба подарила Распутиным в последние годы жизни Светланы Ивановны такие желанные радости: в январе 2009-го, через двадцать три года после рождения внучки Тони, на свет появился внук Гриша, а ещё три года спустя — внучка Люба. Пополнилась семья сына Сергея, живущая в родительской квартире в Иркутске. Светлана Ивановна успела понянчиться с малышами.

И всё же — непомерно тяжёлая ноша легла на Валентина Григорьевича в последние годы его жизни. Письма близким друзьям, которым он без утайки рассказывал и о собственном состоянии, и о страданиях Светланы Ивановны, дают об этом представление. В нашем распоряжении есть несколько его посланий супругам Алымовым в Усть-Уду. В них и сердечное отношение к этим людям, и благодарность за постоянную поддержку, и верность давней дружбе, и ощущение свалившейся беды, и стойкость, и обманувшая надежда — всё слилось в этих скромных житейских рассказах:

«07.11.2011 г.

Дорогие Изольда Александровна и Эрнест Дмитриевич!

Давно следовало покаяться за то, что сгинул неизвестно где и ни ответа, ни привета. Но теперь уже опять в Москве. Как ни тяжело здесь зимовать, но придётся. И я прибыл сюда не в лучшем состоянии, и моя Светлана Ивановна. К ней вернулась опять её болезнь, с которой два года назад здесь вроде справились. Да вот вышло, что не совсем. Надежда опять на чудо.

С гостями приехать в Усть-Уду[41] у меня нынче, как вы знаете, не вышло, побоялся, потому что чувствовал себя не ахти как. И вскоре отправился в больницу.

Вот такая теперь жизнь.

Вспоминаю вас с Эрнестом Дмитриевичем часто и всё ахаю: сколько-то я потерял, что не удосужился нынче погостевать у вас! Беды бедами, но остаётся всё-таки уверенность, что непременно погощу. Да и долг другого порядка остаётся. Я нынче продолжал отправлять книги в районную библиотеку, но забываю про вашу церковную библиотеку. Да и не забываю, а всё руки не доходят. В новом году надо подтолкнуть.

Вот такие дела. Довольно грустные, но надо надеяться на лучшее.

Часто вспоминаю Эрнеста Дмитриевича. Никогда не унывает, всегда добродушен и занят делом. Конечно, это мужество, но это и характер, счастливый его характер.

Да будет так!

Кланяюсь вам и надеюсь на встречу. Ваш В. Распутин.

P. S. И батюшке передайте мои поклоны и надежду на его молитвы о нас, грешных. В. Р.».

«15 декабря 2011 г.

Дорогая-предорогая Изольда Александровна!

Спасибо за письмо, тёплое, живое, доброе и обстоятельное. Только из глубинок могут приходить такие письма, в которых ничего не забывается и всё к месту. Читал его и невольно улыбался, представляя Вас и хорошо слыша Ваш голос. Особенно меня порадовала Ваша столетняя мама с прекрасным языком и неиссякаемым интересом к жизни. Да ведь это и Вам тоже — одно передалось, другое, как столетний возраст, непременно передастся. Так что жить Вам ещё и жить! И Эрнеста Дмитриевича непременно за собой тянуть по старому присловью: куда жена, туда и муж. И вместе — к ста годам! Жаль только, что мне не удаётся за вами удержаться. Но и то уже хорошо, что пока подле вас держусь. И знаю теперь, за кого держаться.

А маме Вашей, если поедете на её сотовые именины, кланяйтесь низко и от меня.

Спасибо большое за рекомендации Светлане, как и чем ей лечиться. А пока её пичкают химией. Дней через десять химия, вероятно, закончится, вот тогда и постараемся перейти и на Ваши рецепты. Тем паче, что химия, кажется, уже не помогает. Так что теперь вся надежда на Господа.

И двух месяцев ещё не минуло, как мы в Москве, а кажется — год прошёл. В Москве теперь и здоровым-то не позавидуешь — такая здесь тьма и осенью, и зимой, и даже летом, и так Москва забита людьми, что я стараюсь лишний раз не передвигаться по ней. Передвигаться всё-таки приходится, но от таких „прогулок“ здоровье отнюдь не прибавляется.

Буду ждать теперь письма от Эрнеста Дмитриевича с рекомендациями. Пожалуй, я уже и готов взяться за глобальное. Но вот только каким оно должно быть, что из себя представлять — этого пока не нашёл. Но вместе с Эрнестом Дмитриевичем непременно найдём.

С новым годом Вас, дорогие наши усть-удинцы. Я ведь зимой в Усть-Уде давным-давно не был… А надо, а хочется! Быть может, в следующую зиму поспею.

Доброго, самого доброго Вам нового года! Кланяюсь. В. Распутин».

Следующее письмо написано незадолго до кончины Светланы Ивановны, 11 марта 2012 года. Обычно в посланиях писателя все слова, несмотря на мелкий почерк, выведены чётко, строки лежат ровными ниточками. На этот раз они криво наклонены в правую сторону, дата в конце текста указана неверно: вместо 2012 года стоит 2002-й. Рукою И. Алымовой добавлено: «Получено 24 апреля 2012 г.».

«Дорогие Изольда Александровна и Эрнест Дмитриевич!