Валентин Понтифик

Этого Хиссун никак не ждал. Его охватило волнение. Еще и Зимроэль! Невообразимо далекая, чуть ли не легендарная страна лесов, широких рек и больших городов с волшебными названиями.

– Ах, мой повелитель, если таков ваш новый план, то он просто великолепен! – сказал он, широко улыбаясь. – Я думал, что никогда не увижу тех краев, разве что во сне! А в Ни-мойю мы попадем? А в Пидруид, Тил-омон, Нарабаль?

– Я, скорее всего, попаду, – произнес корональ странно ровным голосом, и эти слова оглушили Хиссуна, словно удар дубины.

– А я, мой повелитель? – спросил он, внезапно встревожившись.

– Вот еще одно изменение в планах, – мягко ответил лорд Валентин, – ты не будешь сопровождать меня в великом паломничестве.

При этих словах Хиссуна пронзил ужасный холод, будто ветер, дующий меж звезд, проник в потаенные глубины Лабиринта. Он почувствовал, будто его выбросили, как пустую скорлупу, душа его сжалась под этим ледяным порывом, он вздрогнул.

– Я отстранен от службы, ваше величество?

– Отстранен? Ни в коем случае! У меня, понимаешь ли, на тебя важные планы!

– Об этом вы говорили уже несколько раз, мой повелитель. Но великое паломничество…

– Не является должной подготовкой к задачам, которые тебе некогда придется выполнять. Нет, Хиссун, я не могу позволить тебе терять год или два, болтаясь вместе со мной из провинции в провинцию. Тебе нужно как можно скорее отправляться на Замковую гору.

– На Замковую гору, мой повелитель?

– И начать подготовку, как и подобает посвященному рыцарю.

– Мой повелитель? – удивился Хиссун.

– Тебе сейчас… восемнадцать, да? Значит, ты отстал от остальных на несколько лет. Но ты быстро наверстаешь упущенное и поднимешься до своего подлинного уровня. Это твой долг, Хиссун. Никто из нас не имеет представления о том, какое зло вот-вот явится в мир, но я знаю, что должен ждать худшего, готовиться к нему и подготовить тех, кто встанет в трудную минуту рядом со мой. Так что не поедешь ты со мною в великое паломничество, Хиссун.

– Понимаю, мой повелитель.

– Точно? Пожалуй, да, понимаешь. Потом ты еще увидишь и Пилиплок, и Ни-мойю, и Пидруид. Но сейчас… сейчас…

Хиссун кивнул, хотя на самом деле едва ли понимал, что пытается сказать ему лорд Валентин. Корональ довольно долго смотрел на него, и Хиссун твердо встретил взгляд усталых голубых глаз, хотя и начал ощущать ни с чем не сравнимую усталость. Он понял, что аудиенция подошла к концу, хоть это и не было сказано вслух. Молча он сотворил знак пылающей звезды и вышел из комнаты.

Больше всего на свете сейчас он хотел поспать – неделю, а то и месяц. Эта жуткая ночь высосала его до капли. Два дня назад тот же самый лорд Валентин вызвал его в эту же самую комнату и велел быть готовым покинуть Лабиринт, поскольку он включен в свиту короналя для великого паломничества, которое пройдет по всему Алханроэлю. А вчера его назвали одним из приближенных короналя и усадили во время вечернего банкета за самый главный стол. Но теперь уже и сам банкет завершился чуть ли не скандалом, и он увидел измученного короналя, так похожего на обыкновенного человека. Обещанное участие в великом паломничестве отобрали, и теперь – Замковая гора? Посвященный рыцарь? Наверстывать упущенное? Какое упущенное? Жизнь превратилась в сон, подумалось Хиссуну, и растолковать этот сон некому.

Слит вышел вместе с ним, и за дверью неожиданно поймал за запястье и притянул к себе. Хиссун с изумлением понял, что в этом человеке, будто в скрученной пружине, таится немалая сила.

– Просто хочу сказать тебе, парень, – я резко разговаривал с тобой вовсе не потому, что имею что-то против тебя.

– Я такого и не думал вовсе.

– Ну, вот и хорошо. Я не хочу ссориться с тобой.

– И я с вами, Слит.

– Думаю, когда начнется война, нам с тобой предстоит много работать вместе.

– Если война начнется.

Слит горько улыбнулся:

– Начнется, можешь не сомневаться. Но я не хочу сейчас с тобой спорить, скоро ты и сам придешь к такому же выводу. Валентин не видит беды, пока она его за пятку не цапнет – такой уж он… добрый чересчур и, как я считаю, слишком уж склонен верить в добрые намерения других. Но ты-то ведь не таков, парень? У тебя глаза открыты. Думаю, это в тебе и ценит корональ больше всего. Ты меня понимаешь?

– Слит, ночь выдалась очень уж напряженная…

– И то верно. Иди, поспи, парень. Если сумеешь.

Глава 9

Первые утренние лучи солнца коснулись неровного серого топкого берега юго-восточного Зимроэля и осветили печальный ландшафт бледно-зеленым светом. Приход рассвета в одно мгновение разбудил пятерых лиименов, что спали в драной, многократно залатанной палатке, поставленной на склоне песчаной дюны в пятистах ярдах от моря. Не говоря ни слова, они поднялись, набрали полные ладони сырого песка и стали тереть им грубую рябую серо-черную кожу на руках и груди, совершая утреннее омовение. Потом, выйдя из палатки, повернулись к западу, где еще слабо светилось в темном небе несколько звездочек, и приветствовали их традиционным салютом.