Валентин Понтифекс

По чудеса растительного мира вряд ли могли восполнить однообразие форсированного марша по залитым дождями джунглям метаморфов. Дождь лил непрерывно; плесень и гниль проникали повсюду, даже, как иногда казалось Хиссуне, и в некоторые мозги; и хотя армия растянулась по фронту на сотню миль с лишним, а второй город метаморфов Авендройн предположительно должен был находиться где-то посередине линии фронта, пока не удавалось увидеть ни города, ни следов поселений, ни признаков путей эвакуации, и вообще ни единого метаморфа. Складывалось впечатление, что они – какие-то мифологические существа, а джунгли необитаемы.

Диввис, насколько знал Хиссуне, сталкивается с такими же трудностями на другой стороне Пьюрифайна. Метаморфы немногочисленны, а их города, по-видимому, чуть ли не складные. Вероятно, они перемещаются с места на место, как легкокрылые ночные насекомые. А может быть, они приняли вид деревьев и кустов, стоят себе спокойненько и давятся со смеха, наблюдая за тем, как мимо них топает армия Коронала. И даже огромные двикки, вполне возможно, могут быть разведчиками метаморфов, подумал Хиссуне. Надо поговорить с этим шпионом, посланником, убийцей или кто он там: возможно удастся от него что-нибудь узнать, а нет – так хоть какое-то развлечение.

Вскоре вернулся Альсимир с надежно охраняемым пленником.

Он был похож на всех пьюриваров, виденных Хиссуне раньше: странная, вызывающая смутное беспокойство фигура, чрезвычайно высокая, худая до истощения, почти обнаженная, если не считать кожаной набедренной повязки.

Кожа и тонкие упругие пряди волос имели необычный бледновато-зеленый оттенок, а лицо было едва ли не лишено всяких черт: губы-щели, нос-шишка, а глаза настолько узкие, что их почти не видно за веками. Вид у пленника был беспокойный и совсем не грозный. Но тем не менее, Хиссуне хотелось, чтобы рядом с ним оказался кто-нибудь, способный читать в душах, например, Делиамбр, Тисана или даже сам Валентин, для кого чужие тайны не были секретом. Этот метаморф, возможно, задумал что-нибудь нехорошее.

– Кто вы? – спросил Хиссуне.

– Меня зовут Аарисиим. Я служу Королю Сущему, которого вы знаете под именем Фараатаа.

– Вас послал ко мне он?

– Нет, Лорд Хиссуне. Он не знает, что я здесь. – Метаморф вдруг задрожал, как-то судорожно заколыхался, и на мгновение показалось, что его тело видоизменяется и плывет. Телохранители Коронала тут же встали стеной между метаморфом и Хиссуне, опасаясь, что эти движения – прелюдия к нападению, но Аарисиим тут же овладел собой и принял прежний вид. Он тихо сказал: – Я пришел сюда, чтобы предать Фараатаа.

– Вы собираетесь показать нам, где он укрывается? – изумился Хиссуне.

– Да.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой, подумал Хиссуне, глядя по очереди на Альсимира, Стимиона и других ближайших советников. Они явно испытывали те же чувства: скептицизм, настороженность, враждебность.

– Почему вы хотите это сделать?

– Он совершил нечто противозаконное.

– Война в самом разгаре, а вы пришли к нам только теперь…

– Я хотел сказать, мой лорд, противозаконное по нашим обычаям, а не по вашим.

– Ах, вот как. И что же произошло?

– Он отправился в Иллиривойн, захватил Данипьюр и собирается ее убить.

Незаконно захватывать Данипьюр. Незаконно лишать ее жизни. Он не слушает ничьих советов. Он захватил ее. К моему стыду. Я находился среди тех, кто был с ним. Я думал, что он хочет держать ее в плену, чтобы она не могла пойти на сделку с вами, неизменными, против нас. Он говорил, что не будет убивать ее, пока не решит, что война полностью проиграна.

– А сейчас он так думает? – спросил Хиссуне.

– Нет, Лорд Хиссуне. Он считает, что война еще далеко не проиграна: он готов выпустить на вас новых тварей и новые болезни и считает, что находится на пороге победы.

– Зачем тогда убивать Данипьюр?

– Для закрепления своей победы.

– Безумие!

– Я тоже так думаю, мой лорд. – Сейчас глаза Аарисиима были широко раскрыты и горели странным огнем. – Он рассматривает ее в качестве опасного соперника из-за того, что она склоняется к миру, а не к войне.

Если ее убрать, для его власти не останется никакой опасности. Но это еще не все. Он собирается заклать ее на алтаре – принести ее кровь в жертву водяным королям за их продолжительную помощь. Он соорудил храм по образцу того, что находился в Старом Велалисере, и сам возложит Данипьюр на жертвенный камень, и своими собственными руками отнимет у нее жизнь.

– А когда это должно произойти?

– Сегодня ночью, мой лорд. В Час Хайгуса.

– Сегодня ночью?

– Да, мой лорд. Я добирался со всей возможной быстротой, но ваша армия такая огромная, я боялся, что меня убьют прежде чем я доберусь до вашей личной охраны. Мне надо бы прийти к вам вчера или позавчера, но не было возможности, я не мог…

– Сколько дней отсюда до Нового Велалисера?

– Наверное, четыре. Может быть, и три, если спешить.

– Тогда Данипьюр погибла! – гневно воскликнул Хиссуне.

– Но если он не убьет ее…

– Вы сказали, что жертвоприношение состоится сегодня ночью.

– Да, сегодня луны и звезды благоприятствуют ему, но вдруг он потеряет решимость, передумает в последний миг…