Вахтангов (1-е издание)

В классе уже собрались товарищи, оживленные, празднично подтянутые. Ждут драматическую артистку Д. М. Ремезову. Она согласилась режиссировать спектакль. Наконец, когда все в сборе, классный наставник вводит улыбающуюся женщину и представляет ей вставших гимназистов. Ремезова, с книжкой в руках, начинает первую беседу о пьесе «Пробел в жизни» Печорина-Цандера. Объяснения артистки не сложны: они касаются главным образом внешне-характерных черт действующих лиц. Гимназисты слушают не очень внимательно, с любопытством поглядывая на трех девушек, которых Ремезом привела с собой для исполнения женских ролей. Женя сидит на парте в стороне. Его внимание привлекает Надя Байцурова. Он видит ее впервые, но настроен скептически. Должно быть, «кисейная барышня».

После беседы гимназисты провожают гостей по домам. Женя шагает рядом с Надей. Он узнает, что она только что кончила тифлисский институт и собирается в Москву на Высшие женские курсы, что она готовится к самостоятельной жизни, зарабатывая уроками, переводами с иностранных языков для газеты «Терек» и службой в качестве машинистки в нотариальной конторе.

Женя сознается, что ошибся. Кисейного в этом мало.

Спектакль «Пробел в жизни» состоялся в январе 1902 года.

Между Евгением Вахтанговым и Надей Байцуровой завязалась дружба.

Зародившаяся, как и все глубокие личные отношения в жизни Вахтангова, на почве общего влечении к театру эта дружба захватила и другие интересы молодых людей. Евгений ввел Надежду в кружок самообразования. Он назывался в честь славного пушкинского кружка «Арзамас». Его членами были гимназисты и гимназистки старших классов. Участники «Арзамаса» много времени уделяли литературе и театру. Кружок был «конспиративным». При взрослых молодежь читала стихи и играла в фанты. Оставаясь наедине, обменивались мыслями о тайком прочитанных подпольных брошюрах, о «Буревестнике» Горького. Тут знакомились понемногу и с политической экономией и даже с изложением теорий Маркса.

Вскоре, по поручению кружка, Надя начала вести бесплатно занятия в воскресной школе для рабочих.

Прошло лето. А в августе 1902 года Евгений Вахтангов поставил уже сам с теми же участниками чеховские водевили. Роль вдовушки в «Медведе» и Нади в «Предложении», по назначению режиссера, исполняла Надежда Байцурова.

В том же учебном году, все тем же составом молодых любителей был сыгран в гимназии благотворительный спектакль «На хлебах из милости» (комедия В. Крылова).

Богратион Сергеевич не в состоянии бороться с театральными увлечениями сына. Теперь Женя решительно во всем противопоставляет свою волю отцовской. Чем нетерпимее и резче становится отец, тем быстрее растет и крепнет характер сына, тем шире раздвигается пропасть между ними.

В 1902 году Евгений заносит в свой дневник красноречивую запись:

«— Так далее продолжаться не может. Твое полное невнимание к моему делу повлечет за собой такие крупные неприятности, которых ты и не ожидаешь. Одумайся, обсуди, взвесь все…», говорит Богратион Сергеевич сыну.

«Правая рука его все время скользит по счетам, — он как бы суммирует все проступки сына и хочет дать всей его жизни цифровое выражение.

— Ты вечно манкируешь делом. Представь, что будет с твоей матерью и сестрами после моей смерти. Ты один у меня, и ты не хочешь помочь мне. Ты даже для рабочих ничего не хочешь сделать. А кричишь: «Восьмичасовой труд! Больницы, школы!» Знаем мы ваши словечки, знаем, что за спиной папаши умеете вы кричать… Эксплуатация! Помилуйте!.. Да ты, ты на что живешь на какие деньги?.. А?.. Чьим трудом? Что же ты не бросишь все?.. А?.. В гимназии учишься, деньги платишь, на отцовской шее сидишь… Ведь рабочий труд проживаешь, ведь сам у того же рабочего все берешь… Нет, батенька, меня красными словечками не проведешь. Нельзя же так, господа, помилуйте! Молокососы, не знаете жизни, ничего не делали, не работали, и, изволите ли видеть, эксплуатация…»

Сын стоит молча, теребит пальцами пуговицы своей тужурки и задумчиво смотрит а окно.

За окном фабричный двор. Девушки подошли к столбу водопровода и долго полощутся у крана. Одна из них брызжет на подруг. Богратион Сергеевич тоже смотрит в окно.

«_Эт-то еще что такое?! Что за игрушки!.. Марш сейчас на фабрику! Эй ты, Анисимова, что, ли! Ступай к управляющему и скажи, чтоб всем вам был записан прогул, — раздается повелительный голос хозяина».

Женя видит, как, «наклонив голову, торопливо идут девушки, мелкими шажками к дверям фабрики и быстро исчезают за ними.

— Прохвосты, бездельники…» ворчит отец.

«И так хочется уйти отсюда, так хочется оставить все, оставить эту ненавистную фабрику. Уйти куда-нибудь, убежать… только бы не видеть постоянно перед собой эту резкую противоположность положения отца и подвластных ему рабочих».

Женя уныло смотрит на отца.

«Тот спокойно закуривает папиросу и собирается продолжать свою отповедь.

— Папа, мы не сойдемся. Не будем говорить: это расстраивает и вас и меня. Против убеждений я не пойду, и ваши доказательства не сломят меня. Вы стоите на своей точке зрения, я понимаю ее, но не могу стать рядом с вами…» говорит сын.