Вайзер Давидек

– Герман! Брут! – крикнул дрессировщик. – На место! – И львы, не торопясь, вскочили на круглые табуреты. – Хельга! – это относилось к львице. – На место! – И львица ловко вспрыгнула на свое сиденье. Теперь пришла очередь черной пантеры. – Сильвия! На место! – И пантера так же, как львы, одним прыжком очутилась на обозначенном табурете. Мужчина обвел зверей пристальным взглядом. – Герман! Брут! Стойка! – И львы поднялись на задних лапах, показывая грудь. – Хельга! Сильвия! Стойка! – Обе огромные кошки одновременно выполнили приказ, и вся четверка стояла теперь на задних лапах, опираясь на зады, совсем как собака в ожидании куска колбасы. Дрессировщик поклонился публике, и в ответ загремели аплодисменты, а звери вернулись в прежнюю позицию. Укротитель приблизился к ним, слегка щелкнул хлыстом и, когда ассистентка приготовила еще одно пустое сиденье, крикнул: – Герман, хоп! – И Герман прыгнул со своего табурета на этот второй, свободный. – Брут, хоп! – прозвучала следующая команда. И Брут, как и его предшественник, проделал то же самое, заняв освободившийся табурет Германа. – Хельга, хоп! – крикнул дрессировщик, но неизвестно почему Хельга медлила и явно не желала прыгать. – Хельга, хоп! – прозвучало повторно, но только после третьего приказа, подкрепленного звучным щелканьем хлыста, Хельга подчинилась. Пантера же, не дожидаясь команды, перескочила сама, как только освободился табурет, занятый минуту назад львицей. Аплодисменты загремели еще до поклона дрессировщика, а тот подошел к Сильвии и погладил по морде свободно свисающим концом хлыста. – Хорошая Сильвия, – сказал он громко, – послушная Сильвия, – повторял он, поглаживая ее пышные усы. Пантера в ответ приподняла голову и хрипло замурлыкала, это тоже понравилось зрителям, и нежная ласка была награждена новым всплеском аплодисментов.

Женщина приготовила большой кожаный мяч. «Герман, хоп!» – и Герман вспрыгнул на мяч, прокатил его несколько метров, перебирая лапами, после чего вернулся на свое место, смешно потряхивая головой, будто кивая. То же самое сделал Брут и потом Хельга, а пантера, снова без принуждения, завершила номер, оставив мяч на противоположном краю арены. Аплодисменты были еще сильнее, однако когда я посмотрел на Вайзера, то увидел, что он не хлопает в ладоши, а только барабанит пальцами по колену. Ассистентка между тем принесла обруч, обклеенный чем-то похожим на бумагу, и подожгла, чиркнув спичкой. По скамьям прокатился возбужденный гул.

– Герман, хоп! – крикнул укротитель и щелкнул в воздухе хлыстом. Лев произвел великолепный прыжок через пылающий обруч и остался на другой стороне арены, вдали от своего табурета. – Брут, хоп! – Снова щелкнул хлыст, и великолепный прыжок, выполненный огромным котом, привел зрителей в восторг. – Хельга, хоп! Сильвия, хоп! – И обе самки оказались рядом со львами. Номер был повторен в обратную сторону – звери прыгали в середину огненного круга и опускались теперь на свои табуреты, а женщина, на костюме которой сверкали и вспыхивали огоньками блестки, соответственно перемещала обруч. Снова вся четверка сидела на табуретах, укротитель поклонился и был награжден очередной порцией аплодисментов.

И тогда случилось то, чего никто не мог даже предположить. Ассистентка, резко взмахнув обручем, погасила пламя и, повернувшись спиной к зверям, направилась за следующим реквизитом – это были качели из доски, ожидающие своей очереди у прутьев клетки. Женщина сделала два, может, три шага и оступилась на песке, попав ногой в ямку. Пантера будто только этого и ждала: молниеносный прыжок в сторону ассистентки, и на арену упали почти одновременно – сначала жена укротителя, а за ней, ударив ее передней лапой по голове, черная кошка. Раздались жуткие звуки: двойное шлеп-шлеп и короткий горловой возглас женщины, и затем – абсолютная тишина. Никто из публики даже не шелохнулся, все замерли в безмолвном тупом ожидании.

– Сильвия! – Укротитель сделал шаг к ней. – Сильвия, на место!

Но пантера, вместо того чтобы отступить к табурету, рванула тело женщины где-то на уровне лопаток, словно шантажировала укротителя, говоря: не тронь, это мое! Львы беспокойно зашевелились на своих табуретах. Брут переступил с ноги на ногу, а Хельга издала протяжный глубокий рык. Из-за кулис вышли два помощника с огнетушителем, но укротитель остановил их жестом, так как в эту минуту женщина шевельнулась, и тогда Сильвия, гневно зашипев, ударила свою повелительницу по пояснице, сдирая костюм когтями. На песок посыпались сверкающие блестки, а из обнаженной ягодицы красными струйками потекла кровь. Кто-то на верхних скамьях зарыдал, но его сразу же утихомирили.