Ва Рор. Rепит! (СИ)

— Вы просили позвонить… — Начал я говорить, но был перебит.

— Объясни, что сейчас было? — Всё так же раздражённо спросил он.

— Ну… Просто я… Я это, не знаю.

— Кончай мямлить! — Прикрикнул Парков. — Господи, так хорошо и уверенно говорил, когда озвучивал идею… И сдулся, стоило немного надавить. Тебя совсем ораторству не учат?

— Нет. — Пискнул я.

— А занятия по психологической устойчивости?

— Нету. — Ещё тише пискнул я.

— Понятно. С этим, я позже разберусь. Завтра, я привезу человека, который будет помогать тебе. Прислушивайся к его советам, но помни, у тебя своя голова на плечах есть! Понял?

— Да.

— Что да?!

— Понял…

— Понял он. — Перебил меня Парков. А помолчав пару секунд, со вздохом добавил. — Ты молодец, хорошую идею подкинул, хоть и безумную. Думай ещё. И да! Побольше уверенности! Понял?

— Да. Понял. — Чуточку увереннее отвечал я, поняв, что убивать пока не собираются.

— Понял он… — Опять вздохнул Парков, но быстро спохватился. — Остальное завтра договорим! Доброй ночи!

— Доброй ночи. — Пожелал я, но снова не успел, собеседник уже отключился. — Что сегодня за день такой? — Спрашивал я у пустоты, так как нахожусь один в комнате. Но если честно, не удивился бы, если б пустота ответила. Посидев пару минут, тоже вздохнул и отправился спать. Завтра ожидается тяжёлый день, снова. Есть такое подозрение.

Утром я понял, что очень не хочу идти на занятия. И даже успел заявить охране, что никуда не пойду. Но хватило буквально пары минут нотаций от старшего охраны, чтобы я передумал. Чёрт, как же его звание? А имя? И спросить стыдно. Вот чего он такой весь правильный? Ещё и ведёт себя, словно он мой нянька.

Первым уроком была литература. Помня, что Виолетта Львовна, это она преподаватель литературы девятнадцатого и двадцатого веков. Так вот, помня, что она меня не спрашивает, я завалился спать, прямо на парту.

К сожалению, поспать не вышло, я вспомнил об отчётах, что не читал их сегодня. А когда залез в почту, увидел их отсутствие.

— Вот чёрт! — Выругался я вполголоса.

— Что? Вы что-то сказали? — Услышала меня Виолетта Львовна.

— Нет, ничего. Я просто ударился, простите. — Смущаясь стал оправдываться, придумывая отмазки на ходу. Снова оказаться в центре внимания, на ровном месте. Как у меня так получается?

— Будьте аккуратней, пожалуйста. — Покачала она головой, после встрепенулась, словно вспомнив что-то. — И раз мы разговариваем… Назовите, кого вспомните, русских писателей начала двадцатого века, поддержавших революцию.

— Ну… Это… — Я начал старательно пытаться вспомнить, что по этой теме, в меня пихали репетиторы всё лето. Хорошо бы назвать вообще хоть одного писателя. Тем более начала двадцатого века. Про революционеров, вообще молчу. — Блок…

— Да. — Кивнула она.

— Есенин, кажется…

— Да. — Снова кивнула.

— Может Толстый? — С сомнением предположил я, начав чесать репу. И это моё предположение вызвало смех.

— Зря смеетесь, был такой писатель. — Успокоила она группу. — Но не Толстый, а Толстой. Алексей Толстой. На начало революции, он поддерживал белогвардейцев, считая большевиков разорителями. И в девятнадцатом году эмигрировал из страны. Но приехав туристом в двадцать третьем году, он увидел, насколько ошибался, впоследствии вернувшись в Россию насовсем. Позже он напишет научно-фантастический роман «Гиперболоид инженера Гарина»…

Новый взрыв смеха перебил Виолетту Львовну.

— Что такого смешного я сказала? — Задавала вопрос она удивленно и с изрядной долей любопытства. Раздражения тем, что её перебили не было. Я вообще не помню, чтобы она раздражалась. Ни разу.

— Так у нас есть свой Гарин! — Воскликнул сосед Рафаэля.

— Разве? — Удивилась она ещё больше, но тут же вспомнила. — Да, точно! Извини, Рафаэль.

— Этот роман в мою честь! — Вскочил он, начав раскланиваться.

— Будем считать, что так и есть. — Улыбнулась Виолетта Львовна. — Но тогда, с тебя завтра подробный разбор сюжета!

— Чё сразу с меня? — Стушевался Рафаэль, усаживаясь на место.

— Как же, роман в твою честь! Кому как не тебе? — Усмехнулась Виолетта Львовна. — А пока, разберём вкратце историю его написания!

Дальше началась лекция об истории эмиграции Толстого, его переписке, мнении современников, и так далее. Но главное, всё внимание, с меня переключилось на Виолетту Львовну, чему я был несказанно рад!

Всё утро, я периодически проверял почту, в надежде получения отчётов от Егора с Артуром. Но их всё нет, и нет. Даже возникла мысль самому позвонить, которую я задушил в зародыше. Во-первых, если не пишут, то, либо некогда, либо нечего. А во-вторых, надо завязывать с обсуждением важных вещей у всех на слуху. Оно, конечно, надо было раньше думать об этом, но лучше поздно, чем никогда! Так ведь?

Парков приехал только после обеда, а с ним и обещанный человек.

— Ксандр. — Представился он при знакомстве, протягивая руку.

— Сергей. — Ответил я на его приветствие.

— У меня мало времени, поэтому познакомитесь позже. — Вмешался Владимир Владимирович. — Сначала главное. Ксандр не имеет никаких допусков и полномочий, поэтому никаких вопросов решить он не сможет.