В зоне особого внимания

— Как не помнить, а где он сейчас? — тренер явно польщён и даже выпрямил спину, став выше.

— Служит пока. В Красноярске. Навещаю его часто.

— Ну, успехов ему, и пожелай надёжно защищать нашу страну.

Надо же — «нашу страну»! Да как он её защитит, если миллионы людей в силовых структурах, дававших присягу, забыли об этом?

Но первый вопрос от парней был не о боксе, а о Марте, которая не стала мне мешать и, отойдя в сторонку, рассматривает что-то за окном.

— Это ваша невеста? А почему она по-немецки говорит? — спросил лопоухий и щербатый парень явно тяж — ибо он, хоть и подросток, но с меня ростом уже.

— Ты и немецкий знаешь? — заинтересованно спросил я.

Парень точно не казах, а немец, коих сейчас в Казахстане полно. Скоро они массово начнут уезжать в свой Дойчланд.

— Я немец, а языку меня родители учили, ну и в школе потом, — не смутился пацан.

— Правильно, в жизни пригодится, — хвалю я. — А моя девушка из Норвегии, там тоже по-немецки многие говорят.

Марта в этот момент обернулась и одарила нас одной из своих самых очаровательных улыбок.

Думаю, эти юные спортсмены, пребывающие в пубертатном возрасте, мне сейчас остро позавидовали не за успехи в боксе, а за наличие такой козырной девушки.

— А подруга есть у неё? — не отстаёт нахальный немец.

— Нойер, про бокс ничего спросить не хочешь? — осадил парня тренер.

— Есть подруга, подрастёшь — познакомит, — отшучиваюсь я.

— Я видел, в первом раунде Еленко вам на ногу наступил, а судья не заметил. Он специально это сделал? — спросил худощавый, но жилистый казах.

— Вообще, в боксе случаются грязные приемы, и судьи на них не всегда реагируют, могут просто не заметить. Думаю, тренер вам расскажет, к чему надо готовиться. А Володя Еленко, я уверен, наступил мне на ногу случайно, — мило улыбаясь, говорю чистую ложь я.

— Специально наступил, хотел притормозить… ты извини! — услышал я за спиной минчанина, который как раз удачно шел к выходу.

Морда у него уже не такая перекошенная и расстроенная, как была после нокаута.

— Я не в обиде. Хороший был бой, — опять вру я вслед.

— Да какой там хороший? За три двадцать проиграл нокаутом! Тебя хер остановишь, — Еленко, не смущаясь детей, слов подбирать не стал.

Да и разве пацаны пятнадцати лет не слышали матов? Не поверю.

— Видите! Я сразу сказал — специально он, — торжествующе обратился к тренеру спрашивающий.

Тот только поморщился. Да, согласен он был сразу, но непедагогично же обвинять в такой ситуации!

Ответив ещё на несколько вопросов и сославшись на спортивный режим, я укатил этот самый режим нарушать. Уж больно Марта красивая сегодня! А как же предстоящий финал? Решил, что соперник для меня проходимый. Парень там примерно моего возраста, служил в спортроте, в прошлом году выиграл чемпионат среди молодёжи, но с техникой у него большие проблемы. Удар сильный — да, а техника хуже моей.

— Толья! Толья! — Марту моя драка возбудила не меньше, чем меня её узкие джинсы.

Одного захода девушке показалось мало, и сейчас передо мной встала реальная вероятность выйти завтра на бой выжатым как лимон. Подмога пришла, откуда не ждал. Стук в дверь. Сначала негромкий.

— Не открывать! — командует Марта, как я, занятая делом.

Я и не собирался: постучат, постучат да уйдут. Но стук стал более настойчивым, а потом и вовсе требовательным!

— Черт! Не вылазь из-под одеяла, — говорю я подруге и, подойдя к двери, негромко спрашиваю: — Кто там?

— Не бойся, не гости! — раздаётся через дверь до боли знакомый голос.

Глава 24

То, что открывать чревато, я понял сразу же — голос за дверью принадлежал Светке Аюкасовой! Причем голос выдавал начальную, или даже среднюю, стадию опьянения, а в ней Светка очень активна и непредсказуема. Но и не реагировать дальше тоже не получится — Марта уже навострила ушки, услышав женский голос. Она хоть и не поняла, что там сказали, но узнать захочет. Под давлением обстоятельств чуть-чуть приоткрываю дверь, благо она вовнутрь открывается, и спрашиваю:

— Что хотела? Не слышала поговорку: незваный гость хуже татарина?

— Пути! — пыхтит в коридоре бывшая подруга, пытаясь войти.

— Не путю, — передразниваю и добавляю мстительно: — Я не один, и не одет!

Ребячество, конечно, но захотелось уколоть бывшую любовницу. Стук тут же прекратился, и за дверью повисло тягучее молчание, слава богу не прерываемое всхлипами. Женских слёз я не выношу, мог бы дрогнуть и пустить. Объясняйся потом с Мартой.

— Курва ты, Штыба, — почему-то по-польски в сердцах обругала меня бывшая любовница.

— Толя, кто там? — Марта сидит на кровати уже одетая.

— Моя бывшая возлюбленная, — честно ответил я по-английски.

— Врёт он, девушка! — также на английском опровергла меня Светка и добавила в щелочку:

— Если бы ты мне хоть раз сказал, что любишь…

— Я старый солдат и не знаю слов любви! — пафосно отмазался я.

— Пусти её, Толья, — просит любопытная Марта.

— Точно, голый! Кобель! — припечатала меня Светка, ввалившись наконец в комнату.