В заповедной глуши

— Ну ладно, — согласился Федька. — Я дальше не пойду… — они остановились. Федька помялся: — Вить… тут я вот что скажу… у тебя сейчас возраст такой… в общем, ты смотри, помни, что я тебе говорил. Мне Натка давно говорила, да я как-то… у нас такого тут нет почти… — Витька удивлённо глядел, как смешно мнётся Федька, не понимая, о чём он. — Там, — он махнул рукой на запад, — до мальчишек охотников полно. А ты красивый… то есть, — он спешно поправился, — девчонки так говорят. Ты осторожней. Это дело такое, хуже наркоты. И не умрёшь, и жизни не будет.

Витька засмеялся. Он никогда не рассматривал себя с точки зрения красоты. Тогда Федька засмеялся тоже — и протянул Витьке руку. А потом сказал, сжимая его пальцы:

— Если бы у меня была семья… настоящая…Я бы хотел младшего брата, как ты.

— Я, может, вернусь ещё, — пообещал Витька. Но знал: не вернётся. Он найдёт родителей. Обязательно.

3.

И Витьку понесло по стране.

Страна была большая и безалаберная, поэтому можно было прожить, всё казалось не так страшно, как сперва, когда он сидел на мокром бетоне, испуганный и маленький. Теперь за ним была закалка, за ним было умение, за ним была волчья выучка. Он нигде не задерживался долго, постепенно пробираясь всё дальше и дальше не запад — низачем, бесцельно, просто так несло его человеческим потоком, стремившимся из восточных областей, из-за Урала, поближе к ещё худо-бедно живущему центру. Он искал. Он правда искал, уверенный в том, что сон не солгал — шёл, ведомый смутным инстинктом, в котором любой врач легко определил бы психическое расстройство.

Но какие врачи — для беспризорного русского мальчишки?

За восемь месяцев он добрался до центральных районов. И в свой двенадцатый день рождения, чтобы немного передохнуть, нанялся работать на стройку под Рязанью, подай-принеси, в какую-то украинскую бригаду.

Украинцы были совсем простыми мужиками, оставившими дома — в ещё более нищей, чем Россия, стране, таких же детей, пацанов и девчонок. Нет, никто и не думал сдерживать мат или похабные рассказы при мальчишке. Но его не обделяли ни едой, ни тёплым местом, а когда однажды надутый, похожий на сыча хозяин стройки хотел зажилить крохотную плату мальчишки — рабочие вступились так дружно и решительно, что оторопевший буржуйчик и не подумал спорить.