В ту же реку

И вот первый день нового учебного года. Наш класс собирается на линейку. Ребята за лето подросли. Девчонки нарастили завлекательные аргументы для покорения мальчишек, мы с плохо скрываемым интересом пялимся на них. На Ван уже запали почти все пацаны, причём не только наши. Жанна почему-то запомнилась мне таким круглым шариком, однако она хоть далеко не худышка, но лишь чуть пышнее других девчат. К 9 часам школьники построились, и началась торжественная линейка. Ребята стоят по классам вдоль дорожки перед школьным зданием. В стороне родители. У подъезда, друг напротив друга, стоят первоклашки и десятиклассники. У одних первый звонок, у других начало последнего года в школе. Среди учителей видны не только поселковые шишки, но и приезжие из райцентра. Никита Захарович здесь, начальство из РОНО, командир погранотряда… Ой! Что-то у меня плохое предчувствие.

Перед первым звонком с прочувственной речью выступил Якимыч, потом вдруг позвали меня к президиуму, и выступил командир нашего погранотряда. Обалдеть! Оказывается, я не только призовой стрелок, но и настоящий комсомолец. Пока слова "военная тайна" ещё не отменены, и рассказать про мой подвиг не может, да я и сам подписку давал. Однако по постановлению Правительства он с радостью вручает мне медаль "За отличие в охране государственной границы СССР". Как написано в представлении "за высокую бдительность, инициативные действия и активную помощь пограничным войскам". Шквал аплодисментов, переходящих в овацию. Такой медали ни у кого в нашем посёлке нет, хотя в погранвойсках служили многие. Мне жутко неудобно. С приколотой медалью на груди и удостоверением в руках возвращаюсь в строй класса. Теперь я понял, откуда слухи о перестрелке пошли и зачем их распустили. Попик шепнул:

— Друг называется! Хоть бы намекнул про бой с диверсантами.

— Военная тайна! Знаешь значение этих слов?! — оборвал его Семя.

И что мне теперь говорить людям? Хотя позже понял, что они сами себе больше придумали, чем я мог бы рассказать. Самуил Яковлевич снимает моим аппаратом церемонию, после уроков ещё будем с ним фотографировать первоклашек. Он и вручение медали зафиксировал.

После первого звонка разошлись по классам. Классная стала рассаживать по местам. Лия, так ребята зовут Ван, своим видом подчёркивает ЛЁГКИЙ интерес ко мне. Не! Второй раз на ту же приманку не поведусь. Я с ней в прошлой жизни насиделся. Ли, которая в прошлом году сидела со мной, теперь с Юной. Ириска, девка подлая, с Лёлькой. Предательницы! Ну и ладно. Есть и другие. Пара слов, улыбка и Жанка, слегка розовея, предлагает сесть вместе. Легко! Тем паче остальных ребят уже расхватали. Вана села с Юркой, он последним из парней не разобранным остался.

Я остался сидеть на старой парте. Наша классная представила новичков и рассказала о старожилах. Потом заглянула Лилия Николаевна. Сообщает о кружке китайского языка и зовёт туда всех желающих. Ли, Ван и Костров назначаются таковыми. Вана спрашивает "почему Костров?", ей выставляют критерием знание языка. У девочки повышается интерес ко мне. На перемене спрашивает:

— Ты, правда, хорошо знаешь китайский?

— Нет, — гордо отказываюсь и сразу интересуюсь, — Ты Ван "из рода царей" или Лиу Ван, как "проточный водоём"? — Девочка задумалась, а я спросил, — Каким иероглифом фамилия пишется?

Я не то, что очень умный, просто заранее учебник почитал. Вана помявшись, написала иероглиф на доске.

— Из царей, — удовлетворённо вздыхаю. — Изменчивая Царица. Мы-то с Аней из простых. — Для привлечения внимания чуть понижаю голос. — Я подозреваю, что она на самом деле не Аня Ли, а Ян Ли, Сливовая Ласточка.

Ли слышит меня и мило краснеет. Неужели угадал?! Впечатление на Ван и Ли произвёл, но остальной народ больше интересовала моя медаль. Про военную тайну все поняли, кто не понял, объяснили, поэтому рассказа о перестрелке больше не требовали, но старые мишени с серпом и молотом, "ПВ" и смайликом рассматривали почти всей школой. В стрелковый кружок записалось чуть не половина старшеклассников, тем более в школу пришло пять пневматических и две малокалиберные винтовки с соответствующим количеством боеприпасов и мишеней. Видимо, как районной кузнице чемпионов.

Комсоргом опять выбрали Лёльку, а меня в комитет комсомола школы. Сунул Комарихе, вырванный листок бумаги из тетрадки в клеточку. На нём расписал по месяцам сколько получил в кооперативе. В конверт положил комсомольские взносы за лето. У девочки глаза на лоб полезли, когда увидела цифры. Там же ведь премии. Майская с ценою СКСа и августовская с оплатой за трёхстволку. Объяснять ничего не стал, нет смысла. Для отмывания денег Чалдона полезно, и расход для меня совсем небольшой. Однако Лёлька была так впечатлена полученной суммой, что машинально расстегнула пуговицу и сунула конверт туда, где за пазухой женщины ценности хранят. Тут же опомнилась и густо покраснела. Чтобы не смущать девочку ещё больше, сделал вид, что ничего не вижу, а сосредоточено пишу цифры в комсомольский билет. Комсорг проставила печати и сбежала к подружкам.