В Тенях и Темноте

- Доброе утро, коммандер Джейд. Могу я помочь вам?

- Где Скайуокер?

- В настоящее время Наследник находится в Зале Практики, - исправил ее Риис ледяным тоном.

На Мару это никак не повлияло.

- И что он там делает?

Риис многозначительно поднял брови.

- Только не говорите мне, что вы позволили ему идти туда в его состоянии тренироваться с мечом?

- У меня вряд ли бы получилось забрать его, коммандер, - насмешливо ответил Риис.

- Халлин знает?

- Да. Его доктор сообщил, что если Наследник - его слова, не мои - такой дурак, что пытается тренироваться с сейбером, ему только остается ждать скорого вызова в Зал Практики для собирания оставшихся частей, - с сухой иронией ответил Риис.

Но Мара уже отвернулась, направляясь к выходу. Дойдя до широкой лестничной площадки из базальта, она остановилась в раздумье... У нее было достаточно времени, чтобы быстро обернуться и взять кое-что из собственных апартаментов.

Два алых гвардейца энергично расступились, давая ей пройти в огромный зал, уже нагретый от стеклянных стен, несмотря на раннее время. Скайуокер стоял приблизительно в центре, в чисто-белой спортивной майке и таких же штанах, в которых он всегда упражнялся при таком сильном утреннем солнце. Казалось, он буквально сверкал на фоне абсолютно черного эбенового пола.

Жмурясь от яркого света, Мара прошла вперед; Скайуокер полуобернулся к ней в легком приветствии. Лайтсейбер он держал в правой руке, левая была по-прежнему бесполезна, находясь в полимерном фиксаторе, который вместе с видимыми из него спицами вспыхивал бликами на солнце.

Люк казался удивительно естественным и непринужденным, как это часто бывало во время его тренировок, словно все остальное переставало существовать на этот момент - когда он полностью отдавался своей страсти. Всякий раз, когда он находился во Дворце, он возвращался к бесчисленным часам упражнений в Зале Практики - так же, как это было во времена его тренировок с Императором. Насколько понимала Мара, это было и способом держаться подальше от двора, сохраняя таким образом здравомыслие посреди безумной и жестокой среды и реальной необходимостью, граничащей с одержимостью. Но это можно было объяснить - учитывая его положение, в один день эти тренировки могли бы спасти ему жизнь.

Он взглянул на нее, волосы были взъерошены, лицо осветила теплая, скромная улыбка, на которую Мара не смогла не ответить. Он выглядел настолько расслабленным. Никакой настороженности, никакой подозрительности, никакой отстраненности. Он был очень... обаятельным.

- Тренируешься? - она тут же мысленно пнула себя за то, что спрашивала очевидное, но он только спокойно кивнул ей.

- Пытаюсь, - признал он, небрежно очерчивая сейбером справа от себя петлю бесконечности, заканчивая ее крученым движением вверх и останавливая клинок в миллиметре позади своей головы. Мара слегка вздрогнула, но Скайуокер казался полностью раскованным во время маневра.

- Знаешь, я отчетливо помню, как Халлин сказал, что тебе еще рано практиковаться с мечом.

- Я думал, ты никогда не слушаешь Халлина.

- Вовсе нет, - отважно возразила Мара. - Я говорила только, что слушаю его меньше, чем ты.

- Здесь ты права, признаю, - улыбнулся он, салютуя ей аккуратно поднятым перед лицом клинком и слегка поклонившись. Затем сделал два шага назад - явно, чтобы освободить себе место для размаха сейбером.

- Ты очень великодушен, - хладнокровно ответила Мара, но не смогла удержаться от небольшой улыбки, подернувшей губы; одновременно она шагнула вслед за ним, чтобы сохранить между ними близкое расстояние.

Не растерявшись, он отступил еще на два шага - Мара приблизилась еще на столько же. Он взглянул на нее, нахмурившись, глубокий шрам на его лице исказился:

- Мы что, танцуем?

Мара позволила себе усмешку:

- Я все еще жду ответа на мой вопрос.

- Я думал, что уже согласился с тобой.

- Я говорю о вопросе про предписание Халлина, о том, что ты еще не готов к таким напряженным тренировкам.

- Я следую его рекомендациям.

Мара свела брови:

- И когда это?

- Когда я отошел от тебя - чтобы не задеть сейбером, - ответил он ровно.

- Это не ответ, а только игнорирование вопроса.

Он склонил голову набок, переходя на снисходительный тон:

- Если ты занудствуешь, я хотел бы заявить для протокола, что в действительности ты не задавала мне вопрос, это было больше похоже на утверждение.

Он вновь отстранился, улыбка изогнула шрам и достигла лазурных глаз, что всегда было редкостью, хотя – удивительно! – за последнюю неделю Мара наблюдала это много раз. И она все еще пыталась решить, стоило ей радоваться этому или отнестись с подозрением. Но в любом случае она была очарована этим новым привлекательным завихрением в характере Скайуокера. Халлин предупреждал о колебаниях в настроении и изменении характера после комы – и если это и было тем результатом, то она, несомненно, могла бы жить с ним.

Он еще раз отступил.

- И ты по-прежнему на моем пути.

Мара снова нахмурилась, отказываясь сдаваться: если она не могла заставить его остановиться, то по крайней мере она могла бы попытаться ограничить то, что он делал…