В темном-темном космосе

Эдди, хмурясь, почесал стриженную ежиком белобрысую голову. Ему больше понравилось первое описание. Хотя Карнеру, конечно, виднее. Ведь он – один из самых знаменитых авторов и сделал университету одолжение, согласившись вести курс. Некогда Эдди читал кое-какие тексты Карнера, и у него просто мороз шел по коже. Взять хоть описание сатурнианских мозгов, которые парализовали весь флот Земной конфедерации. Да, вот это история…

Беда в том, думал Эдди, что все это просто неинтересно. У него были серьезные сомнения насчет этого курса. Он вообще записался на него только потому, что на этом настоял Морт.

– Вопросы есть? – спросил Карнер.

Руку поднял серьезный парень в черных роговых очках.

– Допустим, – сказал он, – мы пишем о том, что некий межзвездный альянс планирует захватить Землю. Можно ли для пущего контраста изобразить врагов Земли вероломными злодеями?

Парень интересуется политикой, усмехнулся про себя Эдди и с надеждой посмотрел на часы.

– Лучше не надо. – Карнер по-свойски присел на краешек стола. – Наделите их человеческими качествами, покажите читателю, что эти инопланетяне – не важно, одна у них голова или пять – испытывают чувства, которые нам понятны. Пусть они радуются и страдают, совершают ошибки и сбиваются с пути. Абсолютное зло давно вышло из моды.

– А их вождь – можно его сделать законченным злодеем? – не унимался юноша, торопливо записывая каждое слово Карнера.

– Думаю, да, – глубокомысленно протянул Карнер. – Но и у него должна быть мотивация. Кстати, когда возьметесь за такой материал – обзорного типа, – не вздумайте сбрасывать со счетов проблемы инопланетян. Скажем, у них двадцатимиллионная армия – так ведь каждого солдата надо накормить. Если правители пятидесяти разбросанных по космосу звездных систем слетаются на тайный совет, не забывайте о том, что все они говорят на разных языках и у них разное устройство нервной системы. Да и с позиций логики нападение на Землю не слишком обоснованно: кругом уйма планет, зачем завоевывать именно эту?

Парень в роговой оправе робко кивал, продолжая судорожно строчить. Эдди подавил зевок. Ему больше нравилось представлять отрицательных героев абсолютными, законченными злодеями. Так их описывать гораздо легче. И вообще, все это ему страшно наскучило…

Карнер отвечал на вопросы еще полчаса. Не надо, убеждал он студентов, изображать Венеру как «опутанную джунглями влажную зеленую преисподнюю». И никогда, никогда в жизни не пишите, что Луна «рябая», «испещренная оспинами» или «покрытая шрамами от вековых метеоритных бомбардировок»…

– Все это уже сказано, – объяснял он. – Миллионы раз. Выкиньте из головы все эти клише. Хватит уже называть красное пятно Юпитера «злобным багровым глазом», и кольца Сатурна вовсе не обязательно сравнивать с нимбом, и не путайте, наконец, венерианцев с венецианцами…

– Это все типичные ошибки, – подытожил профессор. – А теперь задание: к следующему разу жду от каждого из вас по тысяче слов. Выберите любую планету и опишите ее – только свежо, без упомянутых мной клише. На этом все.

– Ну, как тебе? – спросил Морт в коридоре. – Классный мужик, правда? Я имею в виду – свое дело знает.

– Я не буду ходить на этот курс, – внезапно принял решение Эдди.

– Что? Это почему?

– Знаешь, – сказал Эдди, – я не понимаю, почему нельзя называть пятно Юпитера «злобным багровым глазом». Я так и написал в рассказе месяц назад, и мне понравилось. И этот венецианский тренгенер – я вот думаю, что он все-таки чудище, и намерен описывать его именно так.

Он замолчал, и на его лице отразилась убежденность.

– А если честно – ну не люблю я эту вашу журналистику! Зачем мне карнеровский спецкурс по документальным очеркам? Я хочу заниматься художественной литературой!

Инструкция по эксплуатации

Осознавая важность момента, капитан Пауэлл напустил на себя беззаботный вид и вошел в рубку «Рискового». Поначалу он даже подумывал засвистеть, но потом решил, что не стоит. В конце концов, это не в его стиле, а астронавты шкурой чуют неладное, их даже мелочи настораживают.

– Всем привет, – сказал он и плюхнулся в мягкое кресло. Дэнтон, штурман, кивнул, от души зевнув. Бортинженер Аррильо посмотрел на часы.

– Стартуем по графику, Сэм?

– Ну да, – ответил Пауэлл. – Через два часа.

Бортинженер и штурман буднично покивали головами, словно полеты на Марс – дело совершенно обычное. Капитан, помедлив немного, добавил:

– Мы, кстати, берем на борт еще одного члена экипажа.

– Это еще зачем? – Загорелое лицо Дэнтона выразило недоверие.

Аррильо угрожающе поджал губы.

– Третий штаб распорядился, в последний момент, – как ни в чем не бывало ответил Пауэлл. Его подчиненные даже не шевельнулись, однако капитану почудилось, будто они на него надвигаются. Необъяснимая сила всегда сближает членов экипажа, заставляя блюсти замкнутость круга и охранять свою территорию.