В темном-темном космосе

– Самое важное, – со значением добавил Том.

– Да о чем вы говорите?

– Потому что было еще не время, – сказал Том.

– И не было возможности уединиться. Мы же все время втроем.

– Ах вот оно что. – Мэгги покраснела.

– Да, оно самое.

– Самая важная вещь. И самая личная.

– О господи! Да что с вами такое? Мне надо бы указать вам на дверь…

Мэгги выпрямила спину, пятна лихорадочного румянца горели на ее щеках.

– Мэгги, мы оба тебя любим, – сказал Моррисон. – И оба хотим на тебе жениться. А ты никак не можешь принять решение.

– Это еще одна возможность выбрать, – добавил Том.

– И единственный шанс понять, что собой представляет тот или иной мужчина.

– Проигравший переезжает в Калифорнию! – провозгласил Том. – Что скажешь, Мэгги?

– Но это немыслимо! – воскликнула Мэгги. – А если кто-нибудь узнает?

– Ты же знаешь, мы никому не скажем.

– Но что вы будете думать обо мне после этого?!

Быстрым умоляющим шепотом они начали убеждать ее в правильности такого решения. Взволнованная Мэгги выглядела испуганной и очень хорошенькой.

– Нет, я не должна… Я на самом деле никогда…

– Не волнуйся, дорогая, – говорили они, прикасаясь к ее плечам – каждый со своей стороны.

Вскоре дело было улажено. Подбросили монету. Моррисон наклонился посмотреть, что там, – и просиял. Том вышел из квартиры и отправился в кафе, из тех, что работают всю ночь. Взял газету, заказал кофе и принялся ждать. Большая стрелка на часах, казалось, еле двигалась. Капельки пота выступили у него на лбу. Он прочитал газетную колонку дважды, но не запомнил ни слова. Минуты тащились еле-еле.

Ровно через полчаса Моррисон вошел в кафе. Он старательно изображал полную невозмутимость. Том протянул ему газету и вышел в ночь. Моррисон заказал кофе, развернул газету и принялся ждать. Он следил за большой стрелкой часов, – казалось, она еле движется. Дважды прочитал колонку, но не смог бы повторить ни слова. Минуты еле ползли.

Ровно через полчаса Том вошел в кафе и с невозмутимым лицом уселся рядом.

– Она придет позже. Хочет еще подумать, – сказал Том.

– Хм, – отозвался Моррисон. Отдал Тому половину газеты и заказал еще кофе.

Они читали, украдкой переглядываясь. Через несколько минут обменялись половинами газеты и продолжили чтение. В конце концов Том аккуратно свернул свою газету и повернулся к Моррисону. После минутного колебания тот сделал то же самое. Оба взглянули на часы.

Они расплатились, вышли на улицу и посмотрели по сторонам.

– Где она? – спросил Моррисон.

– Будет через пару минут, – ответил Том.

Они внимательно посмотрели друг на друга. Наконец Моррисон не выдержал:

– Ну ладно, черт возьми, как оно было?

Том посмотрел ему прямо в глаза:

– А у тебя?

– Мы не должны это обсуждать, сам знаешь.

– Да. Но все-таки?

– Ну ладно, – сдался Моррисон. – Это было потрясающе. Просто фантастика. Нечто невероятное, дикое, необузданное. Ну, ты понимаешь, о чем я…

– Да, понимаю. Нечто безумное, нереально прекрасное, и… – Он внезапно умолк. И прислушался.

Теперь уже они оба слышали быстро приближающийся стук высоких каблуков. Они посмотрели друг на друга испытующе и пристально. Затем как по команде развернулись и быстро зашагали – прочь, а не навстречу цоканью каблуков.

– Было так себе? – спросил Том.

– Точно. Безжизненная колода, – согласился Моррисон.

Кивая на ходу, они завернули за угол. Темнота улицы еще не успела их поглотить, а один уже говорил другому:

– Я знаю одну хорошенькую миниатюрную брюнетку на Централ-парк-саут, и у нее есть подружка…

У них был совершенно одинаковый вкус.

Фрахт на убийство

Дэйв Беннет закончил подтягивать грот и выбрался на пирс, чтобы полюбоваться своим судном. Высокий молодой человек с добродушным выражением лица, он выглядел очень подтянутым и загорелым в брюках цвета хаки и белой тенниске. Он считал себя самым удачливым человеком во Флориде. И сейчас, возможно, был прав.

«Идальго», его старинный шлюп-френдшип[3], был полностью готов к следующему чартерному рейсу. Паруса расчехлены, фалы зафиксированы на утка́х мачты, бухты канатов аккуратно сложены на ослепительно-белой от солнца парусине, затягивающей палубу. В ящике со льдом было запасено пиво, холодное мясо, масло и хлеб.

Солнце с раннего утра заливало жаркими лучами белый бетонный пирс Байя-Мар, ровный бриз шелестел кронами пальм. Две команды рыбаков как раз отчаливали – лодки скользнули мимо, отплевываясь водой из моторов, и «Идальго» медленно закачался на поднятой ими волне.

Его последнего клиента, мистера Дженкинса, пока не было видно. Пару дней назад в чартерный док явился хорошо одетый нервный маленький человек с портфелем. Осмотрев один за другим рыболовные суда, он в конце концов остановился перед «Идальго». Изучил вывеску Беннета: «Морские прогулки и круизы на день, неделю, месяц» – и, внезапно приняв решение, заключил фрахт на один день.

– Собираюсь устроить развлечение для друзей, – объяснил он, вручая Беннету задаток. – Хочу, чтобы вы были готовы сразу отчалить.