В стране слепых

Никакой Ред ему не звонил. Все это была ловушка — эти россказни про Детвейлера, будто бы предложившего спрятать у себя материалы. Как могла она сюда с ним пойти? Как могла позволить злобному убийце усыпить ее бдительность? Только потому, что на время у них совпали интересы и они оказались союзниками? А теперь их интересы разошлись…

Она слишком многого не знала, но одно знала точно. «Никогда не прячься в таком месте, откуда есть только один выход» — так говорил ей Ред. Одно из правил для тайных агентов. А на Реда, пусть он и в пяти тысячах километров, можно скорее положиться, чем на Кеннисона.

Она выползла из-под стола в отсеке, откуда был только один выход, и бесшумно пошла по проходу, стараясь убедить себя, что это всего лишь игра. Что она выслеживает в лесу воображаемую дичь. «Не делай шума и держись с наветренной стороны». Если притаиться где-нибудь у самой двери, то, может быть, удастся удрать, пока Кеннисон с Селкирком дойдут до того места, где Кеннисон хотел ее «спрятать».

Дверь открылась и тихо закрылась. Сара услышала шорох одежды и шаги по ковру.

Вдруг раздался чей-то вскрик и звук удара. Что-то с треском ударилось в перегородку, сдвинув ее.

«Пора!» Сара метнулась к двери.

Но там, у выключателя, стоял Кеннисон, и она застыла как вкопанная. Зажглась лампа над дверью и, как прожектором, высветила тело Селкирка, привалившееся, словно мешок с мукой, к сдвинутой в сторону перегородке. Кеннисон увидел Сару и улыбнулся.

— Привет, сестренка. Я так и думал, что вы попробуете подкрасться к нему сзади. — Он показал на неподвижную фигуру на полу. — Но ваша помощь не понадобилась. Я же говорил, что управлюсь сам.

Сара посмотрела ему в глаза. Ей всегда было интересно, как выглядят сумасшедшие. Теперь она знала. Они откровенны и чистосердечны. Ей вдруг стало страшно. Страшнее, чем при виде Орвида Крейла.

Она взглянула на Селкирка. Зачем? В надежде на его помощь? Но разве скорпион поможет спастись от ядовитой змеи? Иногда помогает. Но Селкирк помочь уже не мог. Он лежал в беспомощной позе, разбросав руки и ноги, а на лице у него, там, где оно ткнулось в плечо, виднелась кровь.

— Он…

Кеннисон показал ей окровавленное пресс-папье.

— Я ударил его вот этим, — сказал он, как будто ожидая похвалы. — Он хотел вас обидеть.

Сара не нашлась что ответить. Кеннисон сделал шаг в ее направлении, она попятилась и уперлась в стоявшую сзади кадку с пальмой. Кеннисон протянул руку и схватил ее за запястье.

— Не волнуйтесь, — сказал он ласково. — Все уже кончено. Со мной вам ничто не грозит.

Он попытался притянуть ее к себе, чтобы обнять, и Сара вдруг вся похолодела: она с несомненностью догадалась, что он намерен делать.

— Погодите! Нет! — («Думай, Сара! Думай!») — Не здесь! Что если Селкирк очнется?

Не отпуская ее руки, Кеннисон изогнулся и изо всех сил ударил Селкирка ногой по ребрам. Безжизненное тело соскользнуло на пол.

— Не очнется. Еще-долго не очнется. И потом… — Он зловеще улыбнулся.

— Разве это не добавит немного пикантности?

«О боже!»

— Нет! Нет, ни в коем случае. Я… Я так не смогу. Только не при нем. — Она вцепилась в его руку. — Отвезите меня домой, братец. Там мы будем в безопасности.

Там Хелен и Чу. И Босуорт. И Половски, он утром прилетел из Колорадо.

Однако Кеннисон если и сошел с ума, то не потерял сообразительности. Он покачал головой.

— Нет, сестренка. Слишком много людей могут нас увидеть.

— Тогда к вам. Отвезите меня к себе.

Он просиял.

— Да. Конечно. Поедем домой. — Он обхватил ее за плечи и повел по коридору к лифту. Хватка у него была стальная. — Поедем домой.

Она рассчитывала по пути до квартиры Кеннисона как-нибудь привлечь внимание таксиста. Но Кеннисон приехал на своей машине, и такси не понадобилось. Машина стояла в подземном гараже под зданием, и ни в лифте, ни в гараже, ни в караульной будке на выезде никого не было. Металлические ворота автоматически открылись. Машина выехала на Стоктон-стрит и свернула налево, к Телеграфной горе.

Кеннисон положил руку на ее колено и сжал его.

— Не волнуйтесь, — еще раз сказал он. — Теперь вам ничто не грозит.

Когда Ред вернулся в свой номер в Сан-Франциско, Половски и Босуорт спали. Босуорт свернулся клубком на диване, а Половски захватил себе всю огромную кровать. Ред растолкал их.

— Я только что прилетел, — сказал он. — Опоздал на пересадку в Чикаго. Из-за погоды вылет из Бостона задержали, пришлось ждать следующего рейса. О господи! — Он зевнул и потянулся. — Совсем вымотался. Только и думал о том, как наконец улягусь в теплую, уютную постель.

С этими словами он многозначительно посмотрел на Половски.

— Ладно, можешь подать на меня в суд, — сказал тот. — Тебя же не было. Чего ради мне было ложиться на раскладушке или на диване? У меня в спину вступило.

Ред ничего не ответил и прошел в гостиную. Половски и Босуорт покорно побрели за ним, как собачонки.

Гостиная была превращена в центр управления. Со стен гроздьями свисали распечатки. Ред нахмурился, швырнул на диван свою дорожную сумку, подошел к ближайшей стене и оглядел ее.

— Вы что, не знаете, какие следы оставляет на обоях липкая лента?