В стране мифов

Это место приводит К. Маркс в первом томе «Капитала» как иллюстрацию того, что «античное общество поносит деньги как монету, на которую разменивается весь экономический и моральный уклад его жизни».

Во многих греческих городах — особенно таких, как Спарта, осуждали роскошь и праздность, потому что они делают людей изнеженными, ленивыми и… тупыми. Но мудрецы смотрели глубже. Они видели опасность в том, что богатство разделяет людей, уничтожает их достоинство, свободу, честность, порождает неравенство. Потому так часто в греческой истории ставили в пример политиков и полководцев, славившихся своим бескорыстием, а значит — неподкупностью и справедливостью: фиванца Эпаминонда, афинян Аристида, Эфиальта, Фокиона.

Полководцу Фокиону однажды Александр Македонский прислал в дар огромную сумму денег. «Почему он мне дает эти деньги?» — спросил афинский вождь. «Потому, — ответили ему, — что тебя единственного из афинян царь считает достойным человеком». Фокион оказался на высоте: «Так пусть же он позволит мне таким и остаться».

А правитель Эфиальт не принял дорогого подарка от друзей, сразив их неопровержимым доводом: «Это заставит меня в угоду вам подчас жертвовать законом, или же я стану в ваших глазах неблагодарным».

Итак, истинный корень зла — богатство, собственность. Следовательно, чтобы сделать людей равными и свободными, не зависящими друг от друга, не опасающимися говорить истину, надо уничтожить богатство. Точнее — иначе распределить его. Но кто будет заниматься этим? Кому же люди станут подчиняться? На этот счет единодушия среди древних ученых не было. Одни отстаивали демократическое устройство и утверждали, подобно философу Демокриту, что даже «бедность при демократии настолько же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства».

Другие, разочаровавшись в народе, презрительно относились к толпе и руководителям, послушно угождавшим ее вкусам и требованиям. В одной из трагедий Софокла пастухи говорят о своих стадах:

Да, мы их господа, и мы же их рабы;
Хотя они молчат, но мы покорны им.

Античные историки не раз обращали внимание на то, что честолюбцы, пробравшиеся к власти, заигрывают с народом, демагогически обещают ему немедленное исполнение всех его требований и уничтожение всех бед. Плутарх заметил, что «государственные мужи, жаждущие славы, — слуги толпы и только по имени ее правители».

Так, может быть, и вовсе пренебречь мнением сограждан? Как в той же Спарте, например? Избранные управляли городом, не тратя времени на бесплодные дискуссии. Они требовали лишь одного — беспрекословного повиновения. Как писал Плутарх, главной силой, которой держится государство, они считали страх, ибо «больше всего толпа почитает тех, кого боится». И среди многих храмов, воздвигнутых в Спарте, был один, которым особенно гордились, — храм, посвященный Страху.

У философов же эта несокрушимая идея, которая позднее нашла ретивых защитников во многих странах, не вызывала восторга. Страх калечит людей, утверждали они, — и тех, кто его испытывает, и тех кто его внушает. Значит, нужны другие методы для идеального государства.

Один из крупнейших мыслителей древности, Платон, предлагает проект общества, основанного на добродетели, то есть справедливости. Как и многие его современники, Платон высказывал недовольство афинской демократией, недостатки которой со временем становились все ощутимей. По мнению Платона, демократия разрушила единство и порядок в государстве, расколола его на враждующие классы и партии, завидующие друг другу. А «неумеренная свобода демоса» привела к тому, что на каждом шагу нарушаются законы, люди не уважают ни себя, ни правительство; даже собаки, лошади и ослы, преисполненные свободы, отказываются повиноваться человеку. О рабах и говорить нечего: распущенные и дерзкие, они вообще себя ведут, как свободные граждане.

Все необходимо решительно изменить. В двух своих сочинениях — «Государство» и «Законы» — Платон разрабатывает схему идеального общественного устройства. Граждане делятся на три класса, которые непреодолимой пропастью отделены от рабов: «Ведь рабы никогда не станут друзьями господ, так же как люди негодные не станут друзьями людей порядочных, даже если будут занимать должности, пользующиеся одинаковым почетом». В этом, между прочим, Платон не оригинален. Мысль о том, что рабы не люди, а просто говорящие орудия, вещи, господствовала в тогдашней общественной психологии, и лишь единицы осмеливались утверждать, что от рождения все люди одинаковы и рабом человека делает лишь несчастное стечение обстоятельств.

Самый многочисленный слой граждан, по Платону, — ремесленники (к которым относятся также торговцы и земледельцы). Они кормят все общество и удовлетворяют насущные потребности страны. Главная их добродетель — обуздание своих страстей, умеренность и ограничение желаний. Специальные чиновники следят за их мыслями и поступками.