В стране легенд

— Король Марк, я столько претерпел ради своей любви к Изольде! Я, как оленёнок, скакал за ней по лесу, бросался в пропасть. Из-за неё тоскует и жалуется моё сердце, а она не узнает меня. Прикажи ей любить меня. Прикажи, король!

Как смешно запрыгал шут, закрутился волчком, как завизжали струны под его рукою…

Заливается смехом король, хохочут рыцари и дамы.

Но замерло сердце Изольды.

— Хорошо, хорошо, дружок, прикажу, — говорит король. — Но ты не сказал нам, какой землей владеешь? Куда увезёшь с собой королеву? Как твоё имя?

— Зовут меня Тантрис.

«Тантрис, Тантрис? Что говорит этот урод, он издевается надо мной, хочет напомнить мне Тристана», — подумала в смятении Изольда.

— Государь, он пьян, этот шут, прикажите его выгнать!

— Потерпите, дорогая, — ответил король Марк. — Пусть ещё потешит нас. Он так забавен.

«Видно, зажился я на свете, — раз не узнаёт меня золотоволосая Изольда», — подумал Тристан, а вслух сказал:

— Милостивый король, я землёй не владею. Не на земле и не на небе живу я. Увезу с собой королеву в стеклянной ладье на волшебный остров Авалон, где не будет она знать никаких печалей. Там, на острове, всегда звучат бретонские песни. Вот послушайте одну из них.

Нелепыми прыжками приблизился шут к королеве, сел у её ног, провёл рукой по струнам лютни, и зазвучала любимая песня Изольды.

Но успел уже наскучить шут королю Марку. Да и настало время охоты. Слышно, как бьёт конь копытом, лают псы в нетерпении.

Сказалась Изольда больной и не поехала на охоту. У себя в покоях горько жалуется королева Изольда верной Бренгене:

— И без того жизнь моя печальна и тяжка. В недобрый час пришёл этот шут в Тинтагель. Он словно читает в моей душе, знает то, что ведомо лишь тебе да Тристану. А как? Откуда?

— Мне кажется, госпожа моя, что это сам Тристан и есть.

— Нет, нет, Тристан так строен, так прекрасен, а этот шут горбат, уродлив, мерзок. Мне страшно, Бренгена.

Приплясывая, волоча ногу, притащился шут в покои королевы.

— Что тебе нужно от меня? — в отчаянии крикнула королева.

— Королева Изольда, ты не узнаешь меня? Я — Тристан.

— Нет, нет, ни твой крикливый голос, ни твои шутки, ни ты сам — ничто не напоминает мне Тристана.

— Ты могла не узнать моего лица, моего голоса, но разве не услышала ты, как стучит в груди моё сердце?

Вдруг в покои королевы ворвался пёс. Прыгнул он на грудь Тристана, едва не повалил его. Лизнул в лицо с радостным визгом. С того самого дня, как покинул Тристан замок, редко поднимался пёс со своей подстилки, скулил — тосковал по любимому хозяину.

— Смотри, королева Изольда, мой пёс меня узнал, — печально сказал Тристан.

Но уже припала к груди Тристана королева.

Омыл своё лицо Тристан, выпрямился и вернул себе свой прежний прекрасный облик.

Не успели любящие порадоваться друг на друга, не успели наговориться, как уже встревожилась Бренгена.

— Слышите, трубит охотничий рог? Это возвращается с охоты король Марк. Бегите, господин мой, бегите!

И тогда воскликнула королева:

— О жестокая любовь! Она дарит недолгую радость и долгую муку — на всю жизнь.

Тристан возразил ей:

— Нет, королева, не браните любовь, владычицу нашу. Сильна радость любви: один её миг стоит больше, чем тысяча жизней, проведённых в тусклой тьме, без света любви. Прощайте, королева, навсегда прощайте!

Снова пустился Тристан в скитания; он искал смерти в бою, но ни разу не встретил равного себе противника.

Стали говорить при дворе короля Артура:

— Тристан из Лоонойса превзошёл всех рыцарей Круглого стола своими подвигами.

Дошли эти речи до герцога Андрэта, и ещё сильней загорелись в его сердце ненависть и злоба. Он приютил у себя сенешаля, изгнанного королём Ирландии. Вдвоём сговорились они убить Тристана, но не в честном поединке, не как рыцари, а как подлые предатели.

Герцог Андрэт устроил засаду на пути Тристана, а сенешаль метнул ему в спину отравленное копьё.

Пробило копьё кольчугу, на два вершка вонзилось в тело. Потёк смертельный яд по жилам Тристана.

Тяжело занемог Тристан. Отвёз его верный Горвенал в родной замок Каноэль. Отовсюду созвал он лекарей, но не смогли они помочь больному.

Сочится зараженная ядом кровь Тристана, не закрывается рана. И понял Тристан, что пришло ему время умереть. Одна Изольда ещё могла бы спасти его.

А если нет, то хоть бы увидеть её перед смертью. В последний раз.

По просьбе Тристана искусный ваятель сделал статую Изольды. Похожа статуя на Изольду, но нема она и безжизненна, и от этого ещё сильнее боль в душе Тристана.

Стал он просить Горвенала привезти к нему Изольду.

— Приготовь, Горвенал, паруса двух цветов: чёрные и белые. Пусть белые паруса будут знаком, что едет ко мне Изольда. А чёрные паруса скажут мне: нет на корабле Изольды. Смерть они возвестят мне.

Не медля ни одного дня, отплыл Горвенал к берегам Корнуолла.

— Королева, — с мольбой сказал он Изольде, — умирает сэр Тристан. Вспомните, сколько мук претерпел он из любви к вам. Вы одна можете исцелить его. Спасите Тристана, госпожа.

— Его жизнь — моя жизнь, его смерть — моя смерть. Если король Марк не отпустит меня, я умру.