Летом 1938 года он организует крупную экспедицию в Бетпак-Далу. Тогда же он и нашел необыкновенного зверька, которого сразу не мог отнести ни к одному из существующих не только родов, по даже семейств млекопитающих. Полный радужных надежд и творческих планов, он возвращается из экспедиции, собираясь заняться обработкой привезенного материала, но вскоре заболевает и 4 ноября 1938 года неожиданно умирает в возрасте 33 лет. Недуг уже давно подтачивал его здоровье, но, как бывает с самоотверженными людьми, он никогда не заботился о себе. Такова, к сожалению, ирония человеческой натуры: чем ценнее для общества человек, тем он менее всего дорожит своей жизнью. Правительство Казахстана, отмечая заслуги В. А. Селевина и его самоотверженный труд, постановлением от 28 февраля 1939 года выносит решение поставить отважному исследователю памятник у ворот пустыни Бетпак-Дала. Выполнение этого постановления было задержано Великой Отечественной войной, а потом и вовсе забыто. Коллекции неведомого зверька попали в Институт зоологам Академии наук Казахской республики. Здесь долгое время ученые не могли расшифровать его положение в мире животных. Единственное было ясно, что он относится к отряду грызунов.
В это время крупнейший зоолог нашей страны профессор С. И. Огнев, работавший в Москве, случайно обнаружил череп этого зверька в погадке хищной птицы. Как известно, хищные птицы, целиком проглатывая мелкую добычу, после ее переваривания, отрыгивают неусвоенные перья, шерсть и кости в форме так называемой погадки. По черепу он сразу установил, что зверек принадлежит к представителям нового неизвестного науке семейства.
Напомним читателю, что все виды животных объединяются по степени родства в роды, роды в семейства, семейства в отряды и отряды — уже в классы. Для зоологии это открытие было настоящей сенсацией, так как если новые неизвестные виды млекопитающих еще находят кое-когда ученые, то новые роды уже представляют собой редкость, семейства же установлены и стали известны давным-давно. О заключении С. И. Огнева узнали казахстанские зоологи и сотрудники Института зоологии. В. С. Бажанов вместе с участником экспедиции В. А. Селевина, в то время тяжело болевшим неизлечимым недугом Б. Белослюдовым спешно опубликовали описание нового семейства, рода и вида названного Селевиния бетпакдалензис. По-русски же ее стали называть Боялышной соней, так как типичным местом обитания ее были каменистые полупустыни, поросшие солянкой-боялышем. Зверек оказался очень редким и ныне помещен в Красную книгу СССР и Казахстана животных редких, исчезающих и требующих всемерной охраны и опеки. Образ жизни его до сих пор плохо изучен.
И вот боялышная соня передо мной, маленькая, сверкающая большими черными глазами. Не обращая на меня внимания, торопливо передними лапками, похожими на крошечные ручки человека, перебирает добычу — большую кобылку и с очевидным удовольствием опытного гурмана пожирает ее. Что я для нее, большущий зверь, вроде лошади или верблюда, которым она не нужна.
Поспешно вытаскиваю из полевой сумки маленький сачок. Сейчас накрою им это тщедушное создание, поймаю, засажу в банку, увезу в город, понаблюдаю за его поведением, навыками, обычаями. Сколько времени желал с ним повидаться и, наконец, встретился! Рука, занесенная над зверьком, медленно опускается и, остановившись, повисает в воздухе… Имею ли я право лишать свободы этого редкого зверька, к тому же занесенного в Красную книгу, его привычной для жизни обстановки, выживет ли он, плененный человеком даже из самых добрых намерений?
Произошла бы эта встреча хотя бы на десяток лет раньше, я не стал бы задумываться. Но время все меняет. Мальчишкой я был отъявленным охотником, мечтал поселиться в таежной глуши своей родины — Уссурийском крае и стать звероловом, добытчиком корня жень-шеня. Но прошли годы, и безрассудство охоты погасло, бесследно кануло, оставив в памяти угрызения совести за загубленные жизни охотничьих трофеев. К тому же так сильно изменилась природа, и под натиском человека зверям и птицам стало попросту негде жить. Вспомнилась трагическая жизнь В. А. Селевина.
Повисшая в воздухе рука с сачком медленно опустилась в сторону от боялышной сони. В это время зверек-крохотуля, закончив трапезу и почистив мордочку, видимо, все же обратил внимание на большое и необычное, застывшее возле себя существо, взглянул на меня, неторопливо повернулся и забавно, слегка подпрыгивая, засеменил к ближайшему кустику боялыша.
— Будь здорова, боялышная соня! — закричал я радостным голосом, ликуя от того, что сохранил ей свободу и победил в себе чувство коллекционера и ученого. — Живи, здравствуй, плоди себе подобных! Да пусть сбережет тебя жизнь от голода, ненастья и множества врагов!
— С кем вы там, в темноте разговаривали? — спросила обеспокоенная Зоя, когда я возвратился на бивак и подсел к огоньку крошечного костра, на котором булькал чайник.