В шаге от пропасти

Сейчас, когда страсти немного поутихли, Ирина смогла трезво взглянуть на вещи: Кир не был идеальным мужем, но и она не стремилась стать идеальной женой. В их отношениях изначально отсутствовала любовь, природная магия, таинственное волшебство и единение душ. Жили вместе, но существовали каждый сам по себе. Оба честно пытались приспособиться, но, как оказалось, только мучили друг друга — невозможно требовать от человека то, что он физически не может дать, то, что он не испытывает, не чувствует. Романова поняла это только теперь, когда узнала настоящую, искреннюю и всепоглощающую любовь.

И больше не осуждала Кирилла за его похождения, простила ему все, согласившись с тем, что в этом есть и ее вина. Она никогда не любила его, не жила им, не хотела сделать счастливым. Ей было просто удобно находиться в статусе замужней женщины. Но, тем не менее, Ира с благодарностью провожала совместно прожитые годы, ведь, спрятавшись за спину Кира от остального мира, она смогла сберечь себя для чего-то более чистого и светлого. Она сохранила себя для Тимура. И теперь уже не сомневалась, что с ним пойдет до конца, до самой смерти будет рядом, что бы ни случилось в их жизни.

Углубившись в свои философские размышления, Ирина не заметила, как машина остановилась около ЗАГСа. Множество людей небольшими кучками толпились вокруг здания. Романов ждал около входа и нетерпеливо расхаживал из стороны в сторону.

Перед глазами тут же всплыли не очень приятные кадры их последней встречи, его перекошенное злобой лицо, проклятия, нескончаемым потоком лившиеся из уст. Непоколебимая готовность давала трещину, Ира вдруг осознала, что Громов был прав, настаивая на своем присутствии. С ним она чувствовала бы себя гораздо увереннее, а если бы поехала одна, вообще могла бы развернуться и сбежать.

Но другого выхода не оставалось. Она повернулась к Стасу, ища в его глазах хоть какой-то поддержки.

— Проводить?

Насмешливый голос подействовал отрезвляюще. Романову будто окатило ледяной водой, но именно такая встряска ей сейчас и была нужна. Она наконец очнулась от наваждения, холодная решимость остудила рассудок — это ее битва, и она обязана ее выиграть.

— Обойдусь, — Ира гордо распрямила плечи и открыла дверь. Набрав в легкие побольше воздуха, неуклюже выбралась из высокой машины и, не оборачиваясь, направилась к ждущему ее Кириллу.

— Привет, — он хмуро осмотрел ее с головы до ног, отмечая произошедшие перемены, в том числе сильно округлившийся животик. Снисходительно ухмыльнулся, но все же расщедрился на дежурный комплимент. — Прекрасно выглядишь.

Ирина никак не отреагировала. Ее абсолютно не задевали ни пренебрежительный взгляд, ни язвительный тон. Только увидев Кира воочию, она осознала, что все ее благие намерения сохранить хотя бы приятельские отношения рассыпались прахом. Зацепиться было не за что — в душе не осталось ни капли тепла и ни грамма уважения к этому человеку, лишь гадливое чувство жалости и отвращения.

— Может, мы пойдем уже?

Кирилл неопределенно кивнул и по-джентельменски протянул ей руку, но Романова намеренно проигнорировала его жест и, с легкостью распахнув увесистую дверь дворца бракосочетаний, шагнула внутрь.

Москва

Спустя полчаса с формальностями было покончено. Получив свой экземпляр свидетельства о расторжении брака, Ирина покинула душное помещение и выбралась наконец на свежий воздух.

Сразу ощутила необычайную легкость, будто стальные оковы, столько времени туго стягивающие ее щиколотки, вдруг разжались. Тяжкое бремя долга, вины и ответственности осталось где-то за плечами, она получила желанную свободу и возможность двигаться в любом, угодном только ей одной направлении и, улыбнувшись своим мыслям, уверенно ступила в новую жизнь.

Увидев бывшую жену на крыльце, довольную и счастливую, Кирилл сжал кулаки в бессильной злобе и не смог пройти мимо.

— Подожди, — окликнул он ее и, грубо схватив за предплечье, развернул к себе. Нестерпимо хотелось стереть радость с ее лица, заставить почувствовать то, что чувствует он. Где-то в глубине души Кир надеялся, что Ира захочет вернуться, но ей было хорошо и без него. Только он не хотел с этим мириться.

— Отпусти, — процедила Романова сквозь зубы, злость мгновенно вскипела в крови. Попыталась выдернуть руку, но не вышло, холодные тиски туже сдавили кожу. Она не боялась Кирилла, но рисковать ребенком не хотела.

— Выслушай меня…

— Мне больно, пусти, — потребовала уже громче и сильнее дернула руку.

Кир даже не пошевелился, чувствовал свое превосходство и лишь криво ухмылялся ей в лицо.

— А если нет, то что? — он притянул ее к себе еще ближе. — Что ты можешь мне сделать, а?

— Кир, успокойся, — Ирина нервно сглотнула и огляделась в поисках защиты, но Дымова нигде не было.

Теперь ей стало по-настоящему страшно, мурашки мелкими льдинками рассыпались по позвоночнику, и она невольно прикрыла свободной рукой живот, оберегая ребенка от возможной угрозы.