В шаге от краха

Кусок верёвки с чёрным двуглавым орлом на жёлто-чёрном фоне спланировал на скользкую от воды и крови поверхность крейсера и прилип к ней. Бой разгорался всё сильнее. Люди, перемещаясь по кораблю бегом, стали скользить по палубе, покрытой водой, свежей кровью и сгоревшими крупинками пороха. Надрывался в диком крике ужаса и боли раненый матрос, в тяжёлом бреду стонал молодой лейтенант, потерявший руку. Молча лежали трупы погибших.

А снаряды всё летели и летели в обе стороны. Задымил и стал выходить из боя крейсер «Галлия», ожесточённо отстреливаясь по врагу из всех уцелевших орудий. Маневрируя, он стал отставать, прячась за корпус «Гардарики», идущей полным ходом.

Русский крейсер, невзирая ни на что, шёл вперёд. На нём продолжали погибать люди, но он сопротивлялся, не сбавляя хода. В это время «Метрополия», шедшая справа, также стала отставать, давая возможность вражеским снарядам поражать корпус «Гардарики».

Союзный броненосец тоже горел. Испуская чадящий удушливый дым, он сбавил ход и стал в кильватер русского крейсера, который безжалостно расстреливала основательно потрёпанная тройка вражеских кораблей.

Мелкие вспомогательные кораблики терзали друг друга огнём мелкокалиберной артиллерии, но никто не обращал на них внимание. Лишь только один раз на них огрызнулась чёрная громадина под названием «Алемания», после чего кораблик с гордым названием «Трансильвания» резко замедлил ход и стал тонуть. На нём возник пожар, заметались люди, но это уже никому не было интересно.

А «Гардарика» тем временем горела от носа до кормы, корчась в попытках затушить пожары силами самоотверженной команды. Капитан крейсера, надрываясь, кричал в переговорное устройство, требуя от машинного отделения замедлить ход и сделать поворот оверштаг.

Но оттуда лишь слышались слова о том, что поворотные рули заклинило, их тросы перебило осколками снарядов и машинное отделение могло только замедлить ход, но возможности отвернуть у крейсера уже не было.

«Гардарика» стала замедлять ход, содрогаясь всем корпусом от выстрелов и разрывов снарядов. «Галлия» и «Метрополия» совсем отстали и стали поворачивать назад, бросая своего союзника на волю судьбы.

Керенский посмотрел вверх на флажковый фал. Флаги сместились, русский трёхцветный флаг стал отрываться, но пока ещё держался, зато чёрный и красный трепыхались совсем рядом друг с другом, как ни в чём не бывало. Он перевёл свой взгляд вниз.

Многочисленные пробоины и пожары покрывали весь корпус «Гардарики». Везде виднелись чёрные подпалины от бушевавшего огня, и бурела засохшая и свежая кровь. Неприятели постепенно сближались. Уже стали отчетливо видны следы многочисленных пожаров на корпусах кораблей врагов и пробоины в их бортах.

«Авзония» еле плелась, разбитая и дымящая многочисленными пожарами. Оттуда уже не были видны вспышки выстрелов, лишь только доносились отчаянные крики пытающихся справиться с пожарами людей.

«Цислейтания» пострадала не меньше, но все еще продолжала огрызаться огнём выстрелов из своих орудий. Лишь только тяжёлый крейсер «Алемания» по-прежнему шёл вперед, не обращая внимания на пробоины и разрушения. Огонь её башенных орудий в клочья разносил надстройки «Гардарики». Казалось, что быть русскому крейсеру на плаву осталось совсем недолго. Но команда русского корабля совершила чудо. Кренясь на левый борт, крейсер стал разворачиваться, и с его борта поочередно рухнули в воду ленивыми тюленями длинные сигары смертоносных торпед.

Оставляя за собой белые буруны, они устремились к назначенной цели. Две из них ударили в «Цислейтанию», а три — в «Алеманию». Оглушительные взрывы потрясли оба корабля. С них почти прекратился вестись огонь, а команды тут же кинулись спасать свои судна.

И «Галлия» и «Метрополия» сразу же после этого увеличили ход и помчались добивать врагов. Оставшиеся в живых на «Гардарике», только бессильно смотрели им вслед. «Гардарика» была абсолютно беспомощна и не могла участвовать в разделе победы. На её палубе вповалку лежали трупы людей и стонали раненые. Воевать больше было некому.

«Галлия» была уже далеко впереди и не обращала никакого внимания на погибающую «Гардарику». «Метрополия» тоже успела умчаться вперед, когда с неё упали в воду две блестящие чёрные торпеды. Цепь пузырьков воздуха сопровождала их ход.

Оба снаряда направлялись в сторону ничего не подозревающего русского крейсера. На нём слишком поздно заметили след от торпед и теперь, цепенея от ужаса, наблюдали за тем, как приближается сама смерть. Почти мгновенно ниже ватерлинии глухо рванули взрывы, вметнув вверх столбы воды вперемешку с кусками обшивки и брони.

Крейсер пошатнулся и, кренясь на правый борт, стал быстро набирать воду. Имперский штандарт, стремительно подгоняемый струей воды, несущейся по наклонной палубе, тихо соскользнул в воду и сразу пошёл на дно. Чёрный флажок, трепещущий некоторое время наверху, оборвался и также рухнул в воду.