В сетях страсти

Она расплылась в улыбке. Кир тоже улыбнулся – и ей вдруг ужасно захотелось прижаться к нему. И хотелось сделать так, чтобы он почаще улыбался. Чтобы улыбался именно так, как улыбнулся ей сейчас.

Тихо рассмеявшись, она заявила:

– Причем дважды танцевал!

Кир вынув из-за пояса кожаный кошель и положил его на стол.

– Ты выиграла пари, София.

– Знаю, – кивнула она, тихонько вздохнув. Ах, как же ей хотелось, чтобы он… хотя бы прикоснулся к ней.

И тут Кир, словно прочитав ее мысли, протянул к ней руку, и мозолистая ладонь, скользнувшая под тяжесть волос, легла ей на затылок. Он осторожно привлек ее к себе и пробормотал:

– У тебя замечательно все получилось. – Поглаживая ее шею большим пальцем и глядя с улыбкой в глаза, он тихо проговорил:

– Помнишь тот последний раз, София?

Помнит ли она? Да она все эти годы об этом вспоминала…

Он пришел в темноте, под боярышник. Зашел со спины и прижался губами к ее шее, что-то шепча по-ирландски – она этих слов не понимала, но чувствовала, что они означали. А потом она повернулась к Киру лицом и крепко к нему прижалась. Сунув руку в вырез туники, он сжал ее грудь, а другая его рука скользнула ей под подол. И все это время он шептал ей на ухо ирландские слова – непристойные, порочные, чудесные…

Она таяла в его объятиях – и вдруг ее позвал отец.

Ей никогда не забыть тех волшебных минут. Тогда небо, казалось, наполняло ее, и казалось, что все ее надежды и мечты наконец-то сбылись – тогда она была по-настоящему счастлива. А потом… Потом он с ужасающим грохотом сбросил ее с небес на землю.

И вот сейчас Кир приблизил губы к ее уху и прошептал:

– Поверь, я все помню…

В следующее мгновение он резко отстранился и направился к двери.

София же стояла как громом пораженная. Внезапный уход Кира ошеломил ее. Но ведь было очевидно: он хотел ее так же сильно, как и она его. Да-да, хотел! Между ними всегда пылал огонь желания. Но если она желала Кира так же, как истомленная зноем земля жаждет дождя, то он хотел ее, как ветер, желающий все смести и унести вдаль.

Поэтому ей следовало забыть все то, что было в прошлом, и больше никогда не вспоминать это безумие. Но она не могла забыть. Ее сжигала страсть, и сердце ныло по нему постоянно, ныло все эти пять лет.

И сейчас, когда он уходил, когда был уже у двери… Ей хотелось броситься за ним следом и остановить, но вместо этого она прошептала ему в спину:

– Я тоже помню.

Глава 26

Кир уже положил ладонь на дверную ручку, но, услышав ее шепот, остановился и оглянулся.

– Насколько хорошо? – спросил он так тихо, что она едва расслышала.

София судорожно сглотнула.

– Очень хорошо. Каждую ночь вспоминаю об этом и помню каждое мгновение. – Тяжело вздохнув, она отвернулась.

Но Кир не уходил – она не слышала скрипа двери. Наконец послышались размеренные шаги и зазвенели шпоры. Он снова возвращался. Прошел по комнате и остановился у нее за спиной.

Она затаила дыхание. А он сунул палец в вырез ее туники на спине и чуть приспустил, обнажив плечо.

София шумно выдохнула.

Тут Кир склонился над ней, губы замерли над ее обнаженным плечом… и он вдруг дунул ей на плечо.

Ее сердце гулко забилось, а он ведь даже не прикоснулся к ней!

– Так ты помнишь это? – тихо пробормотал Кир.

– Помню, – шепнула она в ответ.

Тут он снова подул на нее, и она почувствовала его дыхание, которое, казалось, обжигало. София затрепетала, и тело ее будто опалило огнем.

– Я хочу поцеловать тебя, – проговорил Кир хриплым голосом.

София зажмурилась и откинула назад голову. В следующее мгновение его губы коснулись ее плеча, и она, тихо застонав, слегка опустила голову, подставляя затылок, отдаваясь ему…

Кир же легко и изящно перешел по мосту, который она только что выстроила между ним и собой; он покрывал обжигающими поцелуями ее плечи, шею и даже волосы.

– Держись за кроватный столбик, – прошептал он ей в ухо.

И она держалась – крепко ухватилась за деревянный столбик и держалась – иначе не устояла бы на ослабевших ногах. А Кир, возвышавшийся над ней как гора, теперь принялся нежно поглаживать ее спину, плечи и бедра. В какой-то момент он сжал ее груди, задев напряженные ноющие соски. И в тот же миг София тихонько вскрикнула – и обмякла в его объятиях. А он снова стал поглаживать ее, но при этом расшнуровывал на ней тунику. А потом вдруг отстранился и, пристально глядя ей в глаза, тихо сказал:

– Что же ты молчишь, София? Ты ведь понимаешь, что я могу продолжить, верно?

Она прошептала в ответ что-то неразборчивое.

– Скажи «да», – проговорил он хриплым шепотом. – София, скажи «да».

Она судорожно сглотнула. Ей страстно хотелось всего того, что должно было последовать за этим «да». Кир действительно хотел ее. И был готов. Он просто ждал ответа.

Положив голову ему на плечо, София шепнула:

– Да.