В сетях любви

– Мое здоровье восстанавливается великолепно. Именно это отметил барон Уэллз сегодня утром. И еще он сказал, что через какую-то пару недель я буду совершенно здорова, – уточнила она.

Мгновенно усвоив смысл сказанного, Морган с вожделением глянул на Алису и возрадовался, увидев ее зардевшееся лицо.

– Для барона Уэллза это какая-то пара недель, а для меня, дорогая, – прошептал он со страстью, – целая жизнь.

Он вдруг любовно притянул ее к себе. Наклонив голову, нашел губами ее губы. Поцелуй был нежным и самозабвенным, но Алиса чувствовала, что Морган держит себя в руках. Но когда ее язык коснулся его языка, быстро нарастающее возбуждение стало охватывать Алису, и она обвила руками его шею. Она вызывающе прижалась к нему всем телом, он громко охнул, и руки его ласково заскользили вниз, к ее талии и бедрам.

– Если ты и дальше будешь целовать меня с таким пылом, то я пренебрегу всеми советами доктора, – сипло проговорил Морган.

– Я сожалею, – хрипловато ответила Алиса, засияв глазами навстречу его взору.

– Сомневаюсь, мадам, – сухо отозвался Морган. Высвободившись из ее объятий, он целомудренно поцеловал ее в лоб. – Огромная кипа скучнейшей корреспонденции ожидает меня в кабинете, – сказал он, меняя тему. – Позже я приду попить с тобою чаю, если обещаешь, что сейчас отдохнешь.

– Хорошо, Морган, – ответила Алиса, удивляя мужа послушностью. Она лукаво улыбнулась. – В конце концов, ты только что наглядно показал, что в моих же интересах побыстрее выздороветь.

Заразительный смех герцога, покинувшего спальню жены, долго еще отдавался эхом внизу, в холле.

Рождественский рассвет был ярок и красив. По окончании заутрени в часовне Рэмзгейт-Касла, где присутствовали члены герцогского семейства и слуги, все собрались в бальном зале. Под руководством Алисы и вдовствующей герцогини его превратили в место проведения празднества, на которое были приглашены семьи всех слуг и арендаторов.

Зал был нарядно украшен ветвями хвойных деревьев и яркими цветными лентами; освещали его бесчисленные свечи – красные, зеленые и белые. На огромном столе было разложено множество подарков в ярких упаковках, а буфеты ломились от восхитительных яств. Здесь был широчайший выбор кулинарных изысков на любой вкус, но, бесспорно, главным праздничным блюдом был йоркширский многослойный пирог. Миссис Кинли с гордостью рассказала Алисе, что она лично возглавляла сотворение этого шедевра, изготовленного по сложному рецепту: последовательные слои мяса птицы – индейки, гуся, курицы, куропатки и голубя – сворачивались в рулет и запекались в тесте, на которое ушли бушель муки и десять фунтов масла. Миссис Кинли была довольна и десертным столом, где располагались стеклянные подносы, уставленные вазочками с желе, мороженым, заварным кремом, сбитыми сливками с вином, фруктовыми цукатами, домашними тортиками, конфетами, пирожками и пирожными.

Когда все наелись досыта, члены герцогского семейства стали раздавать подарки. Алиса с Морганом, Каролина с Тристаном и вдовствующая герцогиня вручали по небольшому подарку каждому пришедшему на праздник. Но вот огромное помещение огласилось радостными вскриками и смехом – заиграли музыканты и начались танцы.

Морган подал условный сигнал, означавший, что его семейству пора покинуть праздник. Алиса поднималась по винтовой лестнице вместе с Каролиной, они пошептались, и благополучная доставка рождественского подарка Моргану подтвердилась. Алиса стала радостно ожидать вечера со святочным ужином и взаимным обменом подарков в узком семейном кругу.

– Это самое веселое Рождество в моей жизни, – воскликнула Каролина. – Я много слышала о том, как красиво отмечают Рождество в Рэмзгейт-Касле, но сама в этот праздник здесь не бывала. Алиса кивнула.

– Это замечательный день. Бабушка говорит, что немецкому обычаю делать подарки на Рождество первой у нас стала следовать и ввела его в обиход ее подруга, герцогиня Йоркская.

Алиса рассталась с Каролиной в коридоре, вошла в свою спальню, а за нею по пятам – Морган. Она предложила Мейвис, сидевшей с ребенком, пойти в бальный зал и поучаствовать в празднике. Заняв место Мейвис, она попала в такт качаний колыбели и принялась любоваться ангельским личиком дочурки, поразительно похожим на лицо Моргана – от серебристо-серых глазок до маленького волевого подбородочка. Пока она размышляла, будить ли малышку, чтобы покормить, Морган склонился и вынул дочь из кроватки.

– Должен признаться, Алиса, – сказал он уверенным тоном, – что наше дитя с каждым днем становится все красивее.

– Естественно, что ты такого мнения, Морган, – усмехнулась Алиса, – ведь Кэтрин – твоя точная копия.

Она забрала зашевелившуюся дочь из рук отца и села с нею в мягкое кресло перед камином. Получив грудь, девочка деловито зачмокала.

– Она не очень привередлива! – заулыбался Морган.

– Совсем не привередлива – прямо набрасывается! – согласилась Алиса.

Дав малышке отрыгнуть, Алиса опять вручила ее Моргану. Няня Кэтрин была на празднике, и Морган, как знала Алиса, не откажется понянчиться с ребенком.