В сердце моем

- Иная девушка так поставит тебя на место, что одно удовольствие. Не чувствуешь себя подлецом. Эдак спокойненько даст понять, что в эти игрушки не играет. Ну и отлично. Это меня вполне устраивает. С такими девушками я люблю водить компанию. Но вот те девчонки, которые доведут тебя до белого каления, а потом - хлоп по носу... Ну да это мы тоже умеем.

Он старался не доводить дружеские отношения с девушкой до любовных признаний с ее стороны, к чему всегда стремится человек, менее уверенный в себе; он радовался, доставляя кому-нибудь удовольствие.

Я подчас задумывался над тем, какого рода девушка станет его женой. При этом мне рисовалась веселая толстушка, со смехом заглядывающая ему в глаза.

Но полюбил он девушку худенькую, деловую, с быстрыми движениями, не без цинизма стрелявшую глазками по сторонам. Звали ее Джин Шраб; у меня сложилось впечатление, что она не станет влюбляться в Поля или еще в кого-нибудь, пока, трезво взвесив все "за" и "против", не придет к выводу, что замужество - следующая, логически необходимая ступень в ее карьере.

Она служила в большом универсальном магазине и готовилась занять должность заведующей отделом косметики. Она часто ходила с молодыми людьми на танцы и в кино и не думала скрывать это от Поля, оберегая его душевное равновесие. Такого рода развлечения были частью ее жизни. Она не относилась к ним серьезно. А Поль для нее был всего лишь один из ее приятелей, и ничего более.

Такие отношения мучили его и все чаще загоняли в мою комнатку, где он мог излить душу. Терзаемый ревностью, он нередко истолковывал какое-нибудь случайно брошенное ею слово, как зловещее доказательство ее неверности, но при этом явно ожидал опровержений с моей стороны.

- Я ее поймал вчера вечером, - рассказывал он. - Она не знала, куда глаза девать. Мы стояли у ворот после кино и разговаривали, и вдруг она стала танцевать. Она это любит. Мы с ней выкидывали всякие антраша, она чуть не задела мне кончиком туфли подбородок и вдруг говорит: "Помнишь тот вечер, когда ты поцеловал мне ногу?"

- Что ж, это хороший признак, - заметил я, - значит, она вспоминает об этом с удовольствием.

- Может, и так, - сказал Поль; он сидел на краю моей кровати, - да только я никогда не целовал ей ногу. Она забыла, понимаешь? Это кто-то другой целовал ей ногу.

- Черт побери, - пробормотал я, мне было жаль Джин.

- Сама себя выдала, - продолжал Поль торжествующим тоном. - Я стоял как ошарашенный. Стою как дурак и ничего не понимаю, только внутри будто что-то екает.

- Ну, хорошо, - возразил я. - Допустим, какой-то парень поцеловал ей ногу. Что от этого меняется?

- Очень многое. Если парень целует ей ногу, значит, он в нее влюблен. Да, может, и она - в него. Пари держу, что и она в него втрескалась. И гце одно. Как это он умудрился ей ногу поцеловать? Черт подери! На голову, что ли, встал? Он, наверно, вдребезину пьян был. Да и она тоже, хоть и уверяет, будто не пьет. Э, эти девчонки - все они на один лад. Когда опоздают на свидание и потом оправдываются, нельзя верить ни единому слову.. Взять хотя бы ее - напивается на вечеринках со всякими там гнусными акробатами, а мне только и позволяет, что себя поцеловать.

С Джин было интересно. Она умела рассказывать. Именно эта способность и привлекала к ней Поля.

- Что мне в ней нравится - это что она умеет поговорить. Не обязательно все время целоваться. Можно сидеть спокойно и рассуждать о всякой всячине она и насмешит тебя и развеселит, и когда идешь домой, думаешь о том, что она рассказала, а не о том, как она целуется. Хотя и об этом думаешь, добавил он. - Ложишься в постель и начинаешь вспоминать. Я бы ломаного гроша не дал за другую девушку. Кроме нее, мне никого не надо.

Однако он встречался и с другими девушками в те дни, когда она не имела желания видеть его. Такие мрачные периоды наступали обычно после очередного недоразумения, в результате мнимой обиды. Как-то вечером он вошел в мою комнату, исполненный решимости порвать с Джин.

- Мы вчера не пошли в кино. Сидели у нее в комнате. Развели хороший огонь в камине и уселись напротив на диване. У нее над камином мраморная полка с зеркалом, видел наверное. Ну вот, сидим мы, я ее обнял и думаю, до чего же я ее люблю, как же нам весело всякий раз, когда мы встречаемся. Меня прямо распирало от любви к ней. Знаешь, как это бывает. Хочется высказать свои чувства, а сделать это не умеешь.

Я хотел объясниться с ней. Ну не то что объясниться, а просто сказать, как я счастлив, что встречаюсь с ней, и что весь день на работе только о ней и думаю, и тому подобные вещи. Захотелось поговорить, вроде тебя, когда ты разойдешься. Она встала и облокотилась о камин, а я взял другую ее руку, наклонился и прижал к щеке.

Сейчас все это кажется ужасно глупым, но тогда было совсем по-другому. Я стал ей говорить, а сам весь дрожал, честное слово. Говорил, конечно, бестолково, ни складу, ни ладу, но клянусь тебе, я говорил от души. Я чуть не выл от восторга.