В самый темный час

– Не предусмотрительно, а параноидально, – возразил Дэн.

– Перо в шляпу Дэну за находчивость и смекалку. Он заставил Веспера-Один прислать нам фотографию. Может, пока на то и не похоже, но, ребята, ветер переменился. Заложники живы, а Аттикус перехитрил Вайомингов в Гореме – вдобавок только что мы общались с Йоной и Гамильтоном. Они в Помпеях. А у вас как успехи с лупой в ракетке?

– Никакая это не Лубаб Рахетке, – горько заметил Джейк, демонстрируя перевязанную руку. – Как я и говорил, напрасная потеря времени.

– А что у тебя с рукой? – поинтересовалась Шинейд. – Как ты ее так исцарапал?

– Да старуха все твердила: «Не разбудите Рухана, не разбудите Рухана», – но кто ж знал, что Рухан – шимпанзе? Судя по всему, я сказал что-то, что звучит очень похоже на «Я съел твои бананы» по-эстонски. А потом в награду за страдания мне еще выдалось сомнительное удовольствие выслушивать о выходках Аттикуса.

– Мы с Дэном проголодались, хотели плова поесть, – обиделся Аттикус. – А папа, оказывается, нас выслеживал, обзванивал все фирмы такси. Так вот, наш водитель нас выдал. Тогда папа связался с одним своим бывшим учеником, который тут пишет диссертацию, а подрабатывает уличным музыкантом. Он меня и нашел. Ой, Джейк, кстати, папа хочет, чтобы мы немедленно вернулись.

– Я с ним поговорю, – пообещал Джейк.

Эми сосредоточенно разглядывала заложников. Одна пара глаз на снимке смотрела так, словно пыталась – через все преграды – пробиться к ней, достучаться, передать что-то.

Нелли.

Вид у их компаньонки был совершенно безумный.

Знакомое выражение.

Ровно с таким же Нелли совала ей свой айпод. «Эми! Взгляни! Непременно!»

– А при чем тут ящерица? – поинтересовался Аттикус, заглядывая через плечо сестры. – Как-то чудно Нелли выглядит, как одержимая.

– Может, ее укусили? – предположил Джейк. – От рептильего яда бывают галлюцинации. Вот посмотрели бы недавно специальный выпуск «Нэшнл джеографик» о Южной Африке – сами знали бы.

У Эми перехватило дыхание.

Нелли призывает не слушать, а смотреть!

– Джейк, ты уверен, что это южноафриканская ящерица? – спросила девочка.

– Это я для примера. Понятия не имею, откуда она.

Эми улыбнулась.

«Нелли вовсе не обезумела. Она сохранила способность мыслить рассудительно!»

– Спасибо, Джейк! – Эми схватила изумленного юношу за плечи и поцеловала его в щеку.

Он вытаращил глаза и потрогал щеку.

– Всегда пожалуйста. Я просто…

Эван по ту сторону экрана так и разинул рот.

– Эми?

– Эван, Шинейд, посмотрите на Нелли! – вскричала Эми. – Она пытается нам что-то сообщить. Что нам известно об этой ящерице? Размер, узор на коже – все это позволяет определить, откуда она родом. Мы поймем, где держат заложников!

– Сестренка, ты лучше всех! – ахнула Шинейд. – Наконец-то нам есть с чем работать!

Эми улыбнулась. «Сестренка…» Как приятно слышать! У нее сразу потеплело на сердце. Единственный проблеск счастья за весь день.

– Ээээ… Эймс, – нерешительно начал Эван. – Потрясающе. Правда. Я, гм, ну, просто хотел сказать… ну, какая ты потрясающая. Как-то так. Потому что… ну, я об этом все время думаю. И о тебе.

– Спасибо тебе, Эван, – отозвалась девочка. – И тебе, Шинейд. Ой да, и Иана от меня поблагодарите.

Шинейд с Эваном переглянулись и разом перестали улыбаться.

– Гм… понимаешь… Иан исчез, – тихо проговорила Шинейд. – Оставил записку, что, мол, едет в Нью-Йорк. Зачем – не сказал. Но мы знаем, что Изабель сейчас как раз там.

– Изабель? – Имя прозвучало резкой пощечиной. Радостное возбуждение Эми мгновенно улетучилось. – А в чем дело?

– Мы не знаем. Связи с Ианом нет, – сказала Шинейд. – Конечно, он мог по маме соскучиться, но вряд ли по Изабель кто-то скучает.

– Он до сих пор не звонил, – вставил Эван.

– Думаешь, его похитили?

– Не знаю. – Шинейд уныло пожала плечами. – Попробуем выяснить.

Эми вздохнула.

«Не думай об Иане!»

Его исчезновению обязательно найдется какое-нибудь безобидное объяснение. Иан переменился. Он это уже доказал. Ладно, в Эттлборо сами разберутся, что за недоразумение вышло. А сейчас есть дела поважнее.

Слова на плакатике дяди Алистера буквально рвались из фотографии. «Осталось полтора дня». Маловато времени на разгадку тайны, которую не смогли разгадать за шесть веков. А ключ к разгадке – жалкая стопка документов, полученных от заумного музейного экскурсовода.

Не успеют – и руки их обагрятся кровью.

* * *

– Добрый вечер, добрый вечер, вас приветствует метеоролог Сэнди Банкрофт по прозвищу Бриз и программа «Телевидение катастроф»! Сегодня мы ведем прямой репортаж из места, где произошла одна из самых жутких и зловещих катастроф в истории человечества… правильно… из Помпей!

Озабоченно хмурясь, загорелый до бронзы обозреватель картинным жестом указал на высящийся позади Везувий. Волосы метеоролога картинно развевались на ветру – за камерой высился огромный вентилятор.

Гамильтон Холт остановился поглазеть, невзначай отдавив при этом ногу Йоне Уизарду.

– Вау! Это ж Бриз, предсказатель катастроф, повелитель бурь! Глазам не верю!

– А мне не верится, что ты испортил мои кроссовки! Между прочим, на заказ шились – четыреста пятьдесят долларов! – скривился Йона.