В самое сердце

– Ну, это просто. Даша въехала в страну, три с половиной года назад, когда Настя находилась в доме Алана Гетти. Ее привез Роман Смирнов, и оформил в одну из клиник, потому что на тот момент девушка была сильно больна. Химиотерапия и другие необходимые процедуры перед подготовкой к операции по пересадке костного мозга, которую провели полгода спустя в Израиле. Настя была донором, вы, наверно, знаете. Иначе у Даши не было бы шанса на выживание. С ее иммунной системой только донорский материал однояйцевого близнеца мог спасти от летального исхода. Ваш дядя тогда внезапно погиб, и сначала Анастасию привели в мою клинику, где я какое-то время оказывала ей помощь. Потом ее перевели в другое заведение…

– Вы повторяетесь, док.

– Я веду к тому, что донорский материал взяли в Анастасии здесь, в Нью-Йорке, а операцию сделали Даше в Израиле. И Даша не знала, кто донор. Ей сказали, что это анонимная информация. Она бы иначе не согласилась.

– Откуда вы узнали?

– Я знала об этом раньше. От Насти. Урывками, но она давала кое-какую информацию. Дело в том, что Настя была на тот момент очень тяжелой. Помимо явных психических отклонений, у нее была наркологическая зависимость. Ее посадили на наркотики без ее согласия, как и остальных. Так легче управлять…

Я потер переносицу, отводя взгляд в сторону. Про наркотики я не знал, но стоило догадаться.

– Я не нарколог – это основная причина, по которой я отказалась от лечения переданных мне пациентов. Я оказала первую посильную помощь.

– Я вас не осуждаю. – тряхнул головой, покрутив кружку с остывшим кофе. – Но вы так и не ответили, как девочки поменялись.

– В специализированную клинику Роман устроил Анастасию анонимно. Такое возможно. Даша, тем временем, проходила реабилитацию. Несколько месяцев назад Настя умерла, и тогда возник вопрос по поводу документов. Роман предоставил паспорт Даши. В заключении написано, что девушка умерла от острой вирусной инфекции. Ее убил банальный грипп. Не было ничего странного, в том, что девушка, которая перенесла такое тяжелое заболевание, как лейкоз, умерла от инфекции. Поэтому история появившейся Анастасии показалась вам правдоподобной. Документы на имя Лейлы Брукс покупала девушка с паспортом Анастасии Гриневой. Все сходилось. И ваши детективы не нашли подвоха.

– Нашли… – горько усмехнулся я. – Но слишком поздно. У меня есть новый отчет, где указаны результаты более тщательного расследования.

– Я знаю, Майкл, что вы чувствуете. Не спорьте. Я вижу. И я понимаю вас. Ее нельзя было не полюбить. Вы могли не знать и придумывать себе невесть что о ней, ее прошлом, обвинять ее в преступлениях, которые вы сами себе придумали, защищаясь от того, что она заставляла вас чувствовать. Мне прекрасно известен ваш психотип. Вы можете проецировать образ плохого мальчика, этакого мачо и любителя женщин, которого окружают самые прекрасные, но, к сожалению, доступные дамы. Доступные, потому что вы обладаете шармом, деньгами, властью и бесспорным обаянием, и красивой внешностью. Но в глубине души, устав от одноразовых отношений на ночь, вас притягивал другой тип женщин. Неосознанно, но вы искали невинность и неискушенность. Поэтому когда-то вас зацепила Настя. Она была невинной, не смотря на пережитое насилие в юности. К тому же вы не знали, что это насилие имело место. Потом Камилла. Я видела ее несколько раз. Вы были первым? Максимум вторым. Ведь так? Она невероятно хороша, но однообразна. Вы пресытились ею. Любовь угасла, если, вообще, была. Я угадала?

– Думаю, вы кое-где просчитались, – я покачал головой, разглядывая свои часы. Девять утра. Как медленно идет время. – И причем тут Даша? Она далеко не невинная неискушенность.

– А с чего вы взяли, что это не так? – док пристально смотрела на меня. Я скептически улыбнулся, позволив себе каплю сарказма.

– Ну, наверно, у меня есть причины быть в этом уверенным. Мы, вообще-то, были в отношениях, и близких, – я тяжело опустил ресницы, когда на меня нахлынули воспоминания о наших ночах. О бешенной неуправляемой страсти, которую испытал впервые. Я был одержим ею. Теперь можно признать очевидное. Я одержим, влюблен и повержен. Я разбит и уничтожен чувством вины. Я никогда не стану прежним. И отдам все, чтобы спасти ту, что вдохнула в меня душу.

– Майкл, я каждый день разговаривала с Дашей на протяжении нескольких недель. И я прекрасно знаю, когда человек лжет, а когда говорит правду. У девушки не было других любовников ни до вас, ни после вас. Это очевидно. Когда им было появится? Она все время проводила в больницах.

– Но Даша сама говорила…,. – неуверенно начал я, но Барбара только махнула рукой.

– Да мало ли, что она могла наплести. Она так же искала защиту против вас, как вы против нее.

– Барбара, это глупо. Я знаю, что Даша не была девственницей. Наверно, я бы заметил. – скептически заметил я. – Уж молчу о ее талантах в этой сфере.